— Ох. Кто я? Как я здесь очутился? И где это здесь? — вялый полурослик стоял, покачиваясь, на желтом песке, тревожно хмуря лоб.
— Не помню ничего. Так бывает по утрам, особенно если поддать горького эля вечером. Обычное дело. Надо просто вспомнить хоть что-то и одна мысль вытянет с собой остальные. Так. Я — Зиги Робинсон, великий ... — мысль о величии ощущалась правильной, однако, процесс безнадежно забуксовал; обретение имени ворох воспоминаний за собой не вытянуло. Похмельно-мутный взгляд полурослика блуждал и задержался на полотнище вощеного тусклого неба, словно ожидая найти там подсказки, но небо оказалось неожиданно неприятным и он опустил взгляд на гораздо менее беспокоящий песок. Грязный песок почти успокаивал своей обыкновенностью и нормальностью. Надо почаще смотреть на песок.
— Вот только пять минут назад я ... что-то делал? — попробовал он снова выманить из пучины забытья обоз мыслей, начав с другого направления, но память не отзывалась, вызывая смутное чувство утраты и неправильности. Во рту появился медный привкус страха, словно приговор. Воспоминания не придут. Эта беспощадная мысль удручала. Зиги затравленно огляделся на себе подобных, вглядываясь в лица. На всех ли отразилась печать тревоги или кто-то избежал амнезии?
Оставив до более подходящего момента изнурительные попытки вспомнить что-то, Зиги огляделся, отважно вперив взгляд в туман, откуда исходило ощущение угрозы. Он кожей ощущал, что приближается нечто гнусное и омерзительное. Надо собраться и дать ему отпор.
— К оружию! — решительно воскликнул полурослик, а рука уже сама потянулась за рапирой.