По роду занятий Джереми достаточно часто приходилось участвовать в судах. Чаще всего - на стороне обвинения, реже - в роли судебного исполнителя. И вот сейчас он с интересом впитывал опыт участия в суде в качестве простого свидетеля. О том, что, вполне возможно, придется переквалифицироваться в обвиняемые, он толком и не думал. Волноваться о том, что еще далеко не факт, что случится, было совсем не в характере Мортона.
Тем не менее, некоторые привычки настолько крепко въелись в его натуру, что вытравить их было невозможно. Например, даже не собираясь устраивать побоище в здании суда и покладисто сдав оружие в ответ на вежливую просьбу охранников, Джереми продолжал "на автомате" отслеживать ситуацию. Фиксируя местоположение каждого наемника со стволом, прикидывая, кого из присутствующих лучше использовать в качестве живого щита и как проще всего выскользнуть на улицу, не кланяясь пулям лишнего раза. Автоматон на крыше, равно как и реакция Сюин на это тактическое решение, от него тоже не укрылась. Правильно понимаешь, детка - если что, ты знаешь как решить эту проблему.
Организация суда его тоже порадовала. Особенного одобрения удостоились превентивные меры, принятые в отношении шаманки - явно поработал специалист со знанием дела. Да и само судейство, похоже, здесь было поставлено толково. Видно было, что Дин - или один из его "альтер эго" - успел грамотно поработать с азиатом, который всю дорогу затирал ему - точнее, одному из них - про ущерб и компенсацию. Впрочем, теперь Джереми понимал, кому именно они натянули нос ни много ни мало на десять тысяч баксов. Хельстромм. Имя, ставшее нарицательным, неразрывно связанное со всей этой ублюдочной заразой под названием "Безумная Наука". Мстительно улыбаясь, Джереми подумал про себя, что будь у него второй шанс - непременно бы сделал так еще раз. Только чтобы лишний раз посмотреть, как этого узкоглазого корежит, пока он попугайчиком поет правильную песенку. По итогам которой красножопые должны были отправиться прямиком в пекло, а "свидетели" - выйти сухими из воды.
Когда для дачи показаний вызвали Конора, Джереми совсем расслабился и повеселел. Уж этот-то ирландец не станет юлить, а сходу выложит им правду-матку, тем паче что для него "происшествие в яблоневом саду" сложно было назвать чем-то иным, кроме как самообороной.
Но гораздо веселее стало охотнику за головами, когда юнец-красножопый, получив слово, принялся мешать суд с грязью, нести всякую чушь о демонах и обещать собравшимся страшные муки. Разумеется, ничем хорошим это не кончилось - выступление обвиняемого пришлось прервать. Тут индеец-адвокат совершил смелый, хотя и довольно ожидаемый ход - впрягся за юнца, приняв обязательство взять над ним полную опеку. Конечно, от правильного лидера сложно было ожидать иного - начнешь бросать своих, особенно таких вот глупых, но пафосных - и кто после этого за тобой пойдет? Но все равно Джереми не мог не проникнуться определенным уважением к этому мужику, пусть и не дал ему Господь родиться белым человеком.
Казалось, на этом суд можно и завершать, но тут в дело влезла Сюин. Судя по всему, на нее открытие пострадавшей стороны тоже произвело магическое действие. Но если для Мортона сам факт того, что Хельстрому утерли нос, стоил потраченных пуль, то девица явно была готова слупить со своего собрата-азиата еще и внушительную сумму в долларах. Слушая ее рассказ - в котором, кстати, про него не было ни слова - Джереми улыбался все шире и шире. Умом он понимал, что китаец от таких слов должен вскипеть как чайник, а то и рвануть похлеще приснопамятного автоматона. И будь он в корешах с этим узкоглазым - не преминул бы объяснить зарвавшейся девице, что все свои компенсации она может получить непосредственно в себя, поставленная на четыре кости. Но он был на своем месте - и ему невероятно нравилось видеть - или хотя бы убеждать себя в том, что он видит медленно вскипающего азиата.
Который, надо отдать ему должное, сумел удержать себя в руках. Пробурчав что-то на своем тарабарском языке и ткнув ладонью в сторону индейца-адвоката, он замолчал. Что удивительно - вслед за ним заткнулась и Сюин, что вообще случалось довольно нечасто. Может, это какое-то хитрое китайское заклинание, затыкающее женщине рот? Уж на что Джереми на дух не выносил эту грязную магию, но от такого бы он точно не отказался.
Меж тем на сцене вновь появилась Эдди Мортон, таща в кильватере миловидную девицу с подносом, уставленным чаем и сдобными булочками. Представив ее как свою подругу, бойкая Эдди с ходу пообещала показать им, что веселого творится в доме ее подруги и посулила возможность остаться у них на пожить. Ухмылка Джереми, лишь немного уменьшившаяся с момента, когда судья удалилась в совещательную комнату, вновь заиграла новыми красками похабства.
- Ммм, заманчиво... Ксения Курица, да? Я бы сказал, скорее Курочка*. Так о чем бишь я? Ах да - предложение заманчивое. Обожаю тихие и безопасные места, особенно с такими... булочками.
При этом пристальный взгляд, которым Джереми буквально ощупал потупившуюся девушку, яснее ясного говорил, какие именно булочки ему больше всего по душе.