Только после смерти я узнал, сколь несчастными могут быть люди. Какие страдания они могут испытывать. Через что они могут проходить. Ведь в живую бытность я был обычным ребёнком, который имел всё, что нужно для своего скромного счастья: любящие родители, приятное общество, прекрасное воспитание и природный дар. Школа немного портила всё, но я и рассматривал её только как испытание, которое нужно пройти и забыть. Ужасы мира не коснулись меня, когда я был под надёжной защитой - но сейчас я хлебнул и навидался их сполна. Я лицезрел тёмную изнанку нашего общества, её гнилую червоточину, от которой пахло кровью и тухлятиной.
Коммуна была прибежищем для горьких детских судеб, сломанных нашим обществом. Если бы слеза голодного ребёнка весила больше планеты, сумма слёз обитателей коммуны создала бы на месте Земли огромную чёрную дыру. И ведь это проблема не одного города. Это проблема всей планеты. И как её решают?
Никак.
Никому не нужны беспризорные дети. Лишь бы не путались под ногами, а если начнут, то их можно запугать любым методом, и никому не будет до этого дела. Жестокость и равнодушие мира, его несправедливость, заставляют только желать его скорейшей кончины. Лицемерные уроды, населяющие эту планету, недостойны того, чтобы жить. Я был одним из таких уродов, увлекался психологией и детективами, но при этом жил в собственном, выдуманном мною идеальном мире, и ничего не дал миру реальному.
Поэтому я был недостоин жить.
И всё-таки я не до конца исчез из этого мира.
Что бы это значило?
Это вопрос, на который я с самого начала искал ответ.
Но, возможно, он лежал у меня под носом.
- Здравствуйте, ребята. Прошу прощения, что зашёл без стука и прерываю ваш разговор, - произнёс я, когда предстал перед "советом" и приветственно поднял руку, - но мне нужно переговорить с вами по поводу расследования причины провала злополучного рейда.
Я мысленно извинился и перед часовым - он честно выполнял свой долг, но был бессилен против моего моего проникновения на совещание. Я лишь надеялся на то, что меня поймут и простят. Моё присутствие здесь могло сказать собравшимся как минимум об одном - оно было крайне исключительным и без причины я бы не появился перед их глазами в своём жалком виде, угнетаемый депрессией после неспешного полёта по школе.
После своих слов я оглядел собравшихся. Если не считать незнакомого мне парня, который испугался и запустил в меня некой хреновиной, из-за которой я тут же испугался в ответ и скрылся из виду, здесь собрались, вероятно, самые верные коммуне люди. Суровые Марк и Билли, неплохой парень Джимми, чудные Винсент и Джейн, и дивная Невеста - я был знаком с ними совсем немного, чтобы сделать определённые выводы, но один взгляд на девушку-ящерицу причинял мне боль от мысли о том, через ЧТО ей пришлось пройти. По сути, эта девушка была квинтэссенцией всех моих мыслей о мировом дерьме.
Теперь я ждал, когда мне дадут слово, потому что уже как минимум один человек был не рад моему появлению и лаконично пожелал мне смерти.