Мужчины покидали дом неторопливыми шагами. Половицы отзывались на тяжелую поступь поскрипыванием. Свет с улицы превратил рослые широкоплечие фигуры в проеме в черные силуэты, а сгорбленная над столом старуха закрывала морщинистое лицо ладонями. На столе тускло блестели наваленные щедрой кучей золотые и серебряные монеты. Желанные некогда сокровища не согревали, едва теряешь нечто поистине ценное.
Дом как будто застыл в тишине, прерываемый всхрапыванием лошадей. Мальчонка обнимал бабушку, спрашивая, почему она не радуется. Малой не ведал потерь и истинных лишений. Он не понимал горя, когда живую любовь заменяют холодным драгоценным металлом.
Впервые за долгое время странствий герои уходили, оставив позади себя нечто важное. Череда неудач не сломила их дух. Они продолжали искать путь сквозь колючий тернистый кустарник причуд жизни, пробираясь впотьмах практически на ощупь против воли могущественного и жестокого колдуна.
Вскоре они седлали коней, покинув Амилию, чтобы вернуться к тому, с чего начали. Герои удалились в лес, ступив под тенистую сень, где началась страшная история гибели Гутора и стражей. Древний лес шумел кронами на ветру. Высокие могучие исполины держались на расстоянии, позволяя земле зарасти разнотравью. Где-то в глубине поджидала старая разрушенная башня. Первое время удавалось ехать верхом. Странный путь по звериным тропам сменился устланной золотой листвой дорогой, похожей на бывший торговый тракт, которую обрамляли каменные валуны с начертанными печатями-витыми вьюнами. Но чем глубже заходили странники, тем плотнее вырастали древа, в какой-то момент вынудив вести коней в поводу.
Наступил долгожданный закат, окрасивший багряным верхушки древ, когда лес начал редеть. Старые засохшие деревья, пугающие мертвыми сучьями и поросшие тиной-мхом, росли кусками, позволяя солнечному свету зажечь поддернутую легкой рябью болотистую воду, поросшую камышами и вереском. В воздухе висел болотный запах и дымка над холодными лужами зыбких трясин.
На каменистом пригорке виднелась частично разрушенная башня, оставшаяся от крепости. Разглядеть поросшие мхом стены помешал чавкающий звук шагов и щелкающий причудливый язык. Среди камыша, не побоявшись трясины, рыскали ящеролюды с трезубцами. Они о чем-то переговаривались, обнажая острые зубы в вытянутых рептилоидных мордах.