ссылкаКрасивые жесты и несовершенные поступки под моросящим дождем затонули в грязи. Мысли вязли, оживляя фантазии, а жестокая реальность обагрилась кровью. В ней не было места лишним движениям. Командир молча стащил Гутора с седла, а на попытки варвара отбиться, ответил сталью. Мгновения жизни проносились скоростным вихрем. Здоровяк ощутил могильный холод, пробирающийся под кожу. Он лежал на земле. Солдат держал его за рубаху, собирая ткань гармошкой на груди. Клинок холодной стали болью пронзил плоть. Раз и другой. Отчетливо ощущалась кровь во рту и на губах. Черные мухи заплясали перед глазами, принося с собой мрак и могильный холод. Боль туманила разум, оставляя одно единственное желание заснуть.
Нкосана двинул вороного коня вперед, замахнувшись на копейщика, готового отправить Аллена к праотцам следом за Гутором. Копье устремилось в молодого варвара. Свежая алая кровь соратника тускло блестела на серой стали. Это был смертельный удар. Острие устремилось в шею варвара. Конь под Алленом замельтешил и испугался, но с места не сдвинулся. Рядом в грязи один человек резал другого, заставляя коричневую глину смешиваться до полночной черноты с человеческой кровью. Это был конец. Бесславный.
Взмах меча Нкосаны снес половину солдата. Внутренности посыпались наружу вместе с ленивыми струями крови. Руки ослабли, и острие копья чиркнуло Аллена по лицу, проборов борозду по левой части щеки и выше ко лбу. Варвар успел вовремя закрыть глаза, но ощутил давление сквозь веко.
***
Лицо старухи, испещренное теплыми морщинами, изменилось. Затаенная боль читалась во взоре. Женщина поднесла узловатые неловкие пальцы к высохшим потрескавшимся губам, когда-то явно красивым. Кончики пальцев едва дрожали, касаясь губ, когда она внимала взволнованному голосу Кадафа.
- У нас можешь остановиться, сынок, - отозвалась женщина, подойдя переваливающимися тяжелыми шагами к окну. - Ты весь змерз. Скорее ступай в дом, обогрейся у очага. Как хоть величать?