Неожиданно Нимрод как-то погрустнел, словно в нем, внутри, что-то переключили. Одним щелчком настроение его стало совершенно иным, и он невесело сказал:
- Нет, это вы меня простите, добрый сэр ... простите дважды, поскольку имени вашего я не запомнил, и вы простите меня, леди Джессика. Язык мой - враг мой, а сейчас у меня совсем не осталось сил, чтобы задумываться о том, что извергают мои уста.
Даниэль Пустеро тоже встал.
- Я полагаю, не будет нарушением этикета, леди Джессика, если я предложу вам встретиться на любой территории, у вас, или у меня сегодня вечером?