Заклейменный приподнялся. Он перехватил цепь поудобней, взвалив на свои плечи тяжесть почти что дюжины тел и потащился вперед. Медленно, дюйм за дюймом, он полз вперед, к своей цели, тратя силы, но не отступая.
Конь, испуганный странной вспышкой, извернулся и с диким ржанием поднялся на ноги, освободив некроманта. Несколько мгновений он ошалело глядел по сторонам, после чего пустился бежать во весь отпор, подальше от людей, и тел, словно забыв о седоке.
Литрих не двигался, ровно как и та груда костей и ткани, что была его реанимированным животным. Он лежал среди этих останков, нелепо раскинув руки в стороны, и вряд ли сможет подняться в ближайшее время. Если сможет, вообще.
Клив тоже не двигался, его шея была вывернута, очевидно от внезапного и резкого падения находящихся с двух сторон цепи, мертвецов. Лучник не обладал внушительным телосложением, вероятно это и стало причиной его смерти, которую было бы глупо отрицать.
Борей превозмогал, он тяжело дышал и лишь молча сверлил глазами павшего некроманта, чей конь пустился в бега. Тот остался лежать, невзирая на то что тяжесть прижавшая его к земле уже успешно трусила по выжженому полю. А Грегор неотвратимо полз вперед, с решимостью быка.
Когда до некроманта оставалось каких то пару шагов, еще несколько уверенных рывков, и можно будет схватить его за сапог и подтащить к себе, заклейменный наконец то смог более внимательно осмотреть его. Соль выедала глаза, а мышцы были готовы лопнуть от натуги, но разум был чист. Некромант обладал явно женскими пропорциями, что лишь подтвердилось, когда из под капюшона раздался стон боли, и показалась длинная черная прядь.
Некромант приподнял голову и шипя сквозь зубы, откинул капюшон, чтобы явить восходящему солнцу правильное, бледное и лишенное шрамов лицо. У девушки были высокие скулы, узкий разрез глаз, и длинные черные волосы, некогда убранные в хвост.
Еще один рывок, Грегор рванул мертвые тела за собой и его пальцы ухватились за сапог текущей жертвы. Едва он обхватил лодыжку, как девушка вскрикнула от боли, наконец то широко раскрыв глаза и окинув заклейменного взором переполненным ненависти и угрозы. Еще доля секунды, и она, казалось, успела обхватить взором весь уровень побоища, и прочитать мысли бывшего черного всадника.
- Стой! - в крике было больше паники, однако он все одно прозвучал довольно властно, пусть и обреченно, - Всадник, убей монаха! И заслужишь прощение!
Борей прикрыл рот, испачкав подбородок слюной. Он явно боролся с болью, но старался идти сам, чтобы разделить тяжесть с Грегором. Безусловно, он тоже быстро сориентировался.
- Прерви ее тщетную жизнь, брат! Не позволь яду литься в твою душу, а лжи затмить голос истины!
- Ты дал присягу! Убийца ты или нет, я из бледных господ! Ты... заслужишь благодарность! Убей этого ублюдка! - теперь, в голосе было больше паники, и явное требование.
- Они хотели убить тебя, брат. Убить всех нас, заставили сражаться и лить кровь невинных! - не уступал Борей, тяжело дыша.
Ну а Грегор, о, у него тоже появился свой интерес. Интерес, который он не мог отрицать. Так долго он не был с настоящей девушкой, а когда на горизонте замелькала свобода, или вероятная награда, он быстро вспомнил о кое каких потребностях. О том, что неплохо было бы натянуть эту особу, чьи формы, кажется, так и выпирают через гладкую черную мантию.
- Брат, я дарую тебе прощение когда мы вернемся в Свад, и никто не сможет осудить тебя. Прими свет, и пусть он отгонит тьму из твоей души, как разогнал сейчас проклятье этих лживых некромантов, освободил души от оков и позволил его детям, одолеть зло!
- Всадник, убей этого льстеца. Ты будешь оправдан, ты получишь награду! Я никогда не лгу, не совершай ошибки снова, иначе твой дух будет испытывать муки, даже после смерти. Это я тебе обещаю!
- Убей толстяка, он будет только мешать. А потом хорошенько развлекись с ней, трахни и убей, либо наоборот. Никто не остановит тебя, тут нет свидетелей, кроме еще одной девчонки. Если ты понимаешь, о чем я.