- О, Szent György! Проклятье, как больно! Боже ж мой, сделаю все, что нужно и как нужно! Говард, моя рука останется при мне? Я не хочу стать инвалидкой!, - резко, с гортанным венгерским акцентом выпалила страдающая и морщащаяся от боли авантюристка. Действительно, ее не так страшила сама драка и сама боль, и даже не вид собственной крови, сколько боязнь остаться навек неспособной калекой. Это стало бы для нее куда хуже смерти. Страшнее увечий было бы только рабство и вечная потеря свободы.
Разумом Маньи понимала, что слезами и стенаниями она себе не поможет: скорее даже помешает работать Блэкуэллу, ставшему для нее в этот миг самым нужным и важным человеком в мире после себя любимой и самой лучшей на свете сестренки. Силясь перестать рыдать, мадъярка закусила губу, вытирая слезы пышным рукавом рубахи. Наконец, самую малость успокоившись, ободренная спокойным и рациональным подходом доктора, в чьем мастерстве она не сомневалась, Маргит смогла-таки одолеть бьющую ее нервную дрожь и даже почти перестала плакать - что было для нее маленькой победой над самой собой.
Повернувшись спиной к мистеру Блэкуэллу, она принялась стягивать рубаху, зашипев от боли, когда пропитанная кровью ткань отодралась от раны. Чтобы хоть как-то поддержать себя и сохранить хоть какое-то, пускай даже самое бледное, подобие терпения и выдержки, бо сих пор перепуганная девушка без умолку тараторила со скоростью, сделавшей бы честь оружию мистера Гатлинга. Теперь, когда она нашла в себе силы сдерживаться и стала говорить чуть тише, не покидающий ее речи мадьярский акцент сделал английские слова менее резкими и даже в чем-то певучими - из-за смягчения согласных и растягивания гласных.
- Говард, - всхлипнула она, - это был не тот индеец, а его женщина, вернувшаяся под утро. Эта кровожадная дикарка, ни в чем не разбираясь, кинулась на меня с ножом и наверняка бы убила, если бы не счастливый случай да божье попущение, - она сокрушенно покачала головой, будто бы и не веря в свое чудесное спасение.
Но Он милостив, и не дал мне погибнуть. А ведь в чем я виновата!?, - совалась Марица на крик, возмущенно взмахнув здоровой рукой, - Видит Господь, я знать не знала, ведать не ведала, что у краснокожего кто-то есть! А она, она... Ну за что мне такое наказание! Разве я грешила так сильно? Разве я не почитаа Господа нашего Иисуса Христа? Не замаливала грехи? Не помогала нуждающимся? За что же мне так, Боже?
Спаситель Светлый, я не собираюсь мстить этой жестокой туземке, ибо она в дикости своей не ведала, что творила. Что и не говори, а она была в своем праве. Мне жаль ее, и я прощаю все прегрешения.
Но кровь не оставлю просто так. Вы не знаете, есть ли у дикарей обычай, запрещающий нападать на ни в чем не повинного гостя? Если да, то я с них стребую виру. Не ради себя, и не ради наказания этой бедной женщины, а для нас для всех! Раз уж я пролила кровь, пускай она послужит во благо всем, верно!?
Ведь и когда я пошла в становище, то не своекорыстные интересы преследовала! Не жалея себя, я была готова налаживать взаимодействие и пыталась создать хоть какое-то подобие нормальных дружественных отношений меж нашим отрядом и дикарями! Я хотела, чтобы они узнали, что мы такие же люди, как и они, а не разбойники какие-нибудь! Ведь что есть это, как не доброе дело? А еще же я надеялась, что удасться распространить на них свет христианства и спасти их языческие души!, - обернувшись наконец, она она с надеждой посмотрела на Говарда, - Я же не шлюха, доктор, правда же?
Поняв внезапно, что она, разразившись столь пламенной речью, позабыла и о ране, и о том, что не совсем одета, Маргит прервала свой монолог коротким звонким и громким: - Ой!!!, - Перепуганная тем, что в порыве внезапного словоизлияния она могла повредить рану, мадьярка побледнела как полотно и, прижимая к груди испачканную в крови рубаху, плавно и предельно осторожно опустилась на пол, протягивая доктору руку.
Теперь она уже, глядя на мистера Блэкуэлла глазами затравленной лани, перешла на прерывистый тяжелый шепот:
- Говард, скажите снова: правда же, что вы меня вылечите и все со мной будет в порядке? Ведь так, верно?