Хрупкая мадьярка, крепко сжимающая еще дымящуюся винтовку, смотрела на дело рук своих, довольно щурясь, словно объевшаяся хозяйской сметаны кошка. Казалось, сейчас ничто не в силах нарушить ее светлой и чистой радости - следствия удовлетворенности самой собой. За подстреленным ей чудовищем уже устремились в погоню мужчины, и мешать им девушка не собиралась. Положив оружие на колени, она размашисто перекрестилась, шепча благодарственные строки "Credo": ведь сегодня ее руку направляла Божья воля, и только милостью и добротой его они смогли обратить в бегство выходцев из ада, как воинство крестовое - нечестивых магометан.
К вящему сожалению Маргит, волкодлаки все же умудрились пролить на землю драгоценную христианскую кровь, и это было знаком того, что раненные чем-то прогневили Господа, который, отворив врата их живительной жидкости, дал понять оступившимся, что им следует обратиться лицом к Создателю, отринув нечестивые помыслы и поступки. А еще, хоть это было и недостойно доброй католички, старшая Тернегг-Ратц была подспудно рада тому, что жертвой клыков и когтей стали не они с сестрой. Для несколько суеверной девушки это было знаком того, что добрые деяния их перевешивают совершенные грехи, а ее искренние молитвы угодны Иисусу, не допускающему пролития венгерской крови на далекой американской земле. А значит, можно с чистой совестью продолжить жить все так же на грани праведного и неправедного, столь будоражащей тело и душу - Он не накажет.
За спиной погруженной в размышления Маньи раздался звонкий голос сестренки, вырвавший ее из метитативного состояния. Повернувшись к младшенькой, мошенница ласково провела пальцами по волосам Софии и тепло улыбнулась:
- Ты не права. Ведь мы - одно целое, верно? Так что у нас один убитый, один убитый в группе и один подранок. Так что пари ты выиграла, родная.
Девушка хотела добавить что-то еще, но деятельная сестра уже перехватила инициативу, скомандовав переносить раненных в фургон. Громко ахнув и всплеснув руками, Маргит воскликнула испуганно:
- Раненные! Им надо помочь!
Спрыгнув с козел, венгерка со всех ног устремилась впред, туда, где рядом с убитой тварью должен был лежать в луже крови один из ее спутников - живой или мертвый. Опасения достигшей головного фургона авантюристки оправдались - стоявший в начале атаки рядом с Микой наемник сейчас волялся на земле, представляя собой нечто среднее между сломанной куклой и отбивной с кровью. Вскрикнув: - Святая Дева! Бедненький!, - старшая из сестер ринулась к мужчине, упав на колени рядом с телом.
Предельно аккуратно и заботливо положив голову МакКоя к себе на колени, она плавно водила руками по его ранам, пачкая ладони и манжеты в крови умирающего. Она уже поняла, что в груди мрачныого наемника еще теплилась искра жизни, и теперь все было в руце Божьей - погаснет она или воссияет вновь. По щекам женщины, прижимающей к себе практически незнакомого человека, никогда не проявлявшего к ней даже капли доброты, катились крупные слезы. Уста ее сбивчиво шептали:
- Áve, María, grátia pléna; Dóminus técum: benedícta tu in muliéribus, et benedíctus frúctus véntris túi, Iésus. Sáncta María, Máter Déi, óra pro nóbis peccatóribus, nunc et in hóra mórtis nóstrae. Ámen! Ámen! Ámen!
Скорее подсознанием, чем человеческими чувствами девушка почувствовала, что охранник наконец зашевелился, хриплое дыхание стало ровным. Завершив молитву, все еще плачущая Маргит жалобно проговорила:
- Чарльз, Чарльз! Поднимайтесь! Господу Иисусу и Мадонне Будской не угодна ваша гибель! Ведь вы еще можете послужить делу христову и искупить грехи своя!
Но слова утешения и ободрения требовались не только наемнику. Даффорд Дак, смело встретивший грудью отродье Диавола, неверняка тоже пролил свою кровь. И девушка вновь закричала:
- Мистер Дак! Мистер Дак! Подъедьте, пожалуйста!
Когда встадник приблизился, Марица также аккуратно и нежно, как несколько минут назад, положила голову МакКоя на землю и поднялась, вытирая окровавленные руки о штаны:
- Даффорд, - она покопалась в кошеле у пояса, - я должна Вам денег за патроны, прошу, примите. И еще одно: как вы? Не ранены ли? Милость Господня, коли пролили в кровь своя в бою с детьми Сатаны, не оставит Вас!