ОльфрунЕщё не раз сравнил себя в этот вечер со сторожевым псом молчаливый Ольфун, его вело просто таки собачье чутье. Сначала показавшийся норвежцем парень, из-за снежной крошки и плохого освещения не иначе, оказался молодым ирландцем(или полу ирландцем, кто их разберет этих чужаков?) с кнорра Хельги Веселого. Но не это было главным, главное ждало охотника за углом здания за который он заглянул в числе первых. Здесь был настоящий разгром, стена обвалилась почти до самого основания, брёвна били разбросаны так словно от сильного удара. Пока не затоптали следы, Рагнарсон успел разглядеть на снегу следы ирландца и полностью верил теперь его словам, в то что он не только нашел здесь раненого, а вовсе не "вымещал злость на разбудившего всех часового". Не было видно на наметенном недавно снеге следов борьбы, да и крове на дреке дротика тоже не было. Ольфун так же успел заметить что следы утепленных понизу мехом сапогов(они были и сейчас на ирландце) вели в сторону дыры в доме, но насколько можно было судить залазить в здание он не решился.
Чутье опытного охотника вело терпеливого Ольфуна дальше, в сторону от припирающихся жителей Трундхейма и лежащего без сознания Свена Сьюрсона (его легко можно было опознать по ноге). И вот на третьем заходе следопыт нашел то что заставило его сердце болезненно сжаться и кровь застыть в жилах. Даже повторное растирание лица снегом не выветрило этот пугающий образ из его глаз.
Снова и снова он ощупывал найденные следы будто не доверяя, не только глазам, но и свои собственным пальцам. Ольфун смотрел на следы и всегда перед его мысленным вставал человек оставивший их или зверь прошедший здесь. По одним только следам можно было многое сказать об зверях и том времени когда они были здесь, светило ли тогда ярко солнце или было очень морозно, был ли это вчерашний вечер или след уже так оплыл что проходивший здесь человек успел бы добраться до противоположного края моря за это время. И теперь следопыта подвела именно эта образность восприятия, он смотрел на огромные отпечатки босых ступней (сантиметров сорока в длину, не меньше) и пред ним вставал великан тяжелый как скала, смотрящий на взрослого викинга как на ребенка и не далее как двумя часам раньше разрушившего длинный дом в одиночку.
ИнгеборгаНа улице бушевала непогода, метель выла тысячей неупокоенных голосов. Плащ что Ингерборга не успела второпях до конца застегнуть, хлопал полой по ногам и под него видимо уже набилось довольно снегу. Но лекарская природа заставляла рыжую колдунью лишь кривит губы и тверже шагать вперед, чтобы не сдуло не слишком то крепкую девушку. Рядом проходили люди вооруженные и страшные после вчерашних возлияний, звякала сталь и слышна была приглушённая ругань. Факелы выхватывали лица и бороды запорошенные снежной крошкой.
Но вот, после пары минут быстрого шага ведьма буквально врывается в центр толпы где идет спор, пока не злой и кровавый, а лишь быстрый обмен мнениями. И выскочившая из толпы лекарка со своим глухо звякнувшим свертком в руках сразу оказалась в центре внимания. "Земляк" в близи оказавшийся не такой уж и испуганный, как казалось по голосу, чесал в затылке и разглядывал распростертого на земле человека. Кровь ещё не свернулась и капала на заплетенную в косы бороду. Это был Свен Одноногий Сьюрсон, такого пожалуй фиг забудешь его широченная спина была заметна всегда издали, а его смешная походка всегда веселила местную ребетню, до самых слез. Но добряк Сьюрсон никогда не злился на малышей и часто бывало, ты замечала как он что-то выговаривает безусым парням всегда заканчивая очередную историю шуткой про кита. И теперь вот славный северянин лежал словно брошенная кукла подминая собой длинное копье которым был вооружен.
Теперь когда люди разглядели кто ты(в то время пока ты осматривала раны), со всех сторон посыпались вопросы что твердили на один лад, сливаясь в многоголосье какого-то чудовища:
- Вылечишь? Будет жить или уже всё? Лечи быстрее пусть сможет говорить, он должен рассказать что произошло - потом пусть уж помирает если хочет. Да, не напирайте и пусть работает сама. Факел, факел подайте! Ну как уже?!
Тот парень что без условно родился от того же народа что и Ингеборга(толику ирландской крови не спутать с другими) подсветил факелом, потом назвался Скельги и начал мести языком вываливая на ведьму абсолютно все что он видел когда нашел раненого, что он подумал по этому поводу и то насколько тут в исландии красивые лекарки и она краше их всех. А вот когда он плыл с Хельги на запад то видел страшную уродину и что если поставить их рядом... Его бойкий голос постепенно сливался с гомоном толпы, а ведьма решала: что же делать теперь в первую очередь, промыть рану или прежде проверит не расколота ли черепная кость? Помощь нужна немедленно.
Ватага Хельги ВеселогоТо что торговец "проспал" тревогу заметили многие, надо сказать к чужакам здесь и так были всегда насторожены и предвзяты, так что пятеро воинов судовой рати влившихся в движение здешних вооруженных людей чувствовали на себе множество неприязненных взглядов, не осознано смыкая строй вокруг предводителя они резали толпу как тонкий лед носом своего вепря волн. Было вокруг много бойцов крепких на вид, которых и за бондов было сложно признать - ни дать не взять хирдманы захудалого ярла(украшений все же было мало, да и оружие не ахти какое - так с бору по сосенке собранное), да и просто зевак желающих видеть чего такого случилось толпилось преизрядно. Хельге спросонок даже показалось что он попал на торг и сейчас будет продавать тот самый товар что вез во сне, тот что был так расплывчато и баснословно ценен, да никак не поддавался опознанию сейчас, в трезвой памяти.
Место к которому все стремились и где можно было заметить вихрастую голову Скегли, опять дуралей забыл надеть шлем или может в лихости подражая Рагнару, и его бледное безбородое лицо. Это была северная сторона дома годи, было видно в свете факелов, хотя и не слишком ясно что стена длинного "новежского" дома развалена, а само нутро здания чернеет беспросветным провалом и щерится останками балок подпиравших в этом месте крышу, а теперь торчащих вкривь и вкось.
Скегли болтал с местной ведьмой и чему то улыбался показывая недавно выбитый зуб, одной из многих здешних кудесниц - чего и следовало ожидать от такой страны как исландия, колдуны и мифические чудовища просто таки липли к этой земле, как пьяница к кружке доброго меда. Протолкавшись ближе стало ясно на что указывал полуирландец держал в одной руке факел и указывал на раненого дротиком, что лежал на коленях у ведьмы, у этого человека была разбита в кровь голова и запачканная кровью спутанная голова. А Скегли, по своей привычке болтал без умолку, пересказывая(видимо уже не первый раз) как он нашел этого бедолагу валявшимся "вот прямо здесь, на этот месте клянусь Фреей" и что у него уже была вся голова в крови когда он пришел и что он, Скегли уж решил что война утащили в Хель, когда он вдруг начал стонать. И ей богу, если бы он стал бы шевелиться молча он бы его проткнул копьем насквозь, так как жуть как боится драугов* и других ходящих мертвяков, и он совсем не желает чтоб его... И только теперь заметив стоящего рядом и слушающего его Хельги он заткнулся, сунул факел старику стоящему рядом и вроде как лучшему местному скальду по совместительности, отряхнув шевелюру дренг отозвал предводителя в сторону, став при этом удивительно серьезным и немного хмурым.
ГислиСтарику сложно поспеть за молодыми крепкими мужиками, о чем сейчас и думал немного грустно Гисли. Он был быстр почти как в молодости, да спал слишком уж далеко и в итоге пришел последним застав кучу факелов посреди толпы и развороченную стену главного дома. Он хоть и вертел головой по сторонам, да ничего особенного должно вызывать подобный переполох не нашел. Толи метель не к месту разошедшаяся была тому причиной, толи отсутствие у него в руках факела. Но между тем Гисли подошел к знакомому бонду стоящему с самого края, которого он кстати будет сказать небольно давно наказал на деньги, Торвальд не был рад видеть рожу старого рыбака, но соизволил буркнуть пару слов(видимо от большого желания поделиться с кем нибудь новостями):
- Свен Сьюрсон, ну того что вернулся с вика без ноги кажись не до конца пришибли! Он должен был сегодня в карауле стоять.
Самому рыбаку было плохо видно что там творится за кучей людей, вроде как там стоял торговец Хельги и кто-то из его команды. Настроение близлежащих людей было мало того что сумрачным, так ещё и едва не ищущим на ком выместить злобу. Сам себе Соленый не посоветовал бы теперь лезть в первые ряды, уж кому кому, а ему многие готовы намять бока. Но не до крови конечно.
* Люди, утонувшие в море, не имеют могил и частенько становятся драугами. Это особый вид живых мертвецов, обитающий в море.