Политику священник оставил Трехпалому и капитану – те в ней получше разбирались, да и понятно было, чем все пахнет. В смысле, пахло как обычно, но пока не ясно было, откуда ветер смрадный дует, и командование собиралось принюхиваться. И единственное, чем Натан мог им в этом помочь, было письмо - которое он передал капитану сразу же, сообщив, что, возможно, это какой-нибудь свет прольет на происходящее. А затем отправился вглубь крепости.
Форт действовал на Шрама успокаивающе – он создавал ощущение дома, и какой-то связанной с этим определением безопасности. Иллюзию, разумеется, но иногда хотелось отдаться этой иллюзии и позволить верить в то, что за стенами, ловушками Тубуса и клинками собратьев по Отряду ничего не угрожает. К тому же, здесь были доступны и простые человеческие радости – койка, кузница, столовая солдатская. Да и скинуть броню можно было.
На самом деле, помимо цели устрашения и демонстрации того, что ждет любого, кто попытается поиметь Черный Отряд, снятие Шрамом кольчуги с поджаренного вельможи имело вполне себе эгоистические цели. Чешуйчатый доспех, в котором он ходил, был замечательной штукой в плане защиты, но передвигаться в нем по жаре было не слишком приятно. Да и движения он малость сковывал. А тут такая замена подвернулась...
Но, прежде чем использовать кольчугу, ее нужно было очистить от налипших на нее остатков дворянства. Даже на то, что можно было отковырять подручными инструментами, уйти должно было немало времени. А потом еще уксус с песком надо где-то раздобыть, чтобы самые мелкие частицы вельможного тела соскоблить бочковым методом. В общем, дел у Шрама хватало. Но сперва (оставив кольчугу у своей койки, разумеется), чтобы потом не доставали, он прошелся по гарнизону, помахивая рукой и зычным голосом, чтобы все слышали, говоря:
- Время лечения, время лечения!
Исцелять раненых он мог несколько раз на дню, но наиболее рациональным способом было коллективное лечение, когда все пострадавшие во время дежурства собирались вокруг него на молитву – индивидуальные заклинания он все-таки приберегал для иных случаев. Когда все нуждавшиеся в помощи лекаря собрались вокруг (или, если кого ранение к койке приковала, около раненого), он поднял свой символ над головой и сконцентрировался. В отличие от большинства заклинаний, это давалось ему без необходимости обращения к богам Света. Что не отменяло необходимости благодарить их за результат.
- Я благодарю вас, Древние Боги Света, за исцеление ран, от себя и сердца своего, от моих товарищей и сердец их.
Сделав это, он отправился сперва за кольчугой, а затем в кузню, где его уже ждали. Вот только сразу давать соратникам удовольствие попытаться выдоить из него что-то за помощь в приведении кольчуги в порядок он не собирался. Добыв щеточку и подходящую емкость, он сел на скамейку и начал методично счищать аристократа в ведро, хитро поглядывая на Малыша Джона и Скейла.