В 40-х годах в Вирджинии быть отцом семейства означало нести ответственность за всех его членов. Мужчина был главой семьи и дамам еще не пришло в голову бороться за равноправие. Роли были четко распределены и всем понятны: мужчина работал, а женщина занималась домом и детьми. Это было привычно и не вызывало никаких вопросов. Да и разве можно было иначе? Любой американец в то время даже не сомневался в правильности подобного положения вещей.
Вот и отец Майкла, мистер Джонатан Статтсон, работавший помощником судьи в Линчберге, успешно справлялся с отведенной ему ролью. Он мог прокормить семью, был добрым христианином и примерным мужем для горячо любимой им Сьюзен Статтсон, урожденной Джефферсон. Джонатан женился поздно, в целых тридцать лет, а в жены взял совсем юную девятнадцатилетнюю девушку. Впрочем, в то время это не казалось странным никому - обеспеченный и состоявшийся мужчина женится на девушке из небогатой, но хорошей семьи... здесь не было ничего необычного. Правда, ходили слухи о связи этой пары еще до свадьбы, но такие сплетни почти всегда распускают те, кому нечем заняться, кроме выдумывания разных непристойных глупостей.
Майкл родился в небольшом доме на самой окраине Линчберга. Дом этот был старый, с протекающей крышей и давно уже требовал хорошенького ремонта, но у семьи не было на это денег: расходы семьи постоянно грозили превысить доход. Куда уходили деньги, может спросить иной внимательный читатель? Ведь Джонатан Статтсон был помощником городского судьи, а это немалый доход, связи, престиж... Пускай это пока останется загадкой, тем более, что и жене, и детям этого уважаемого человека это тоже было неизвестно.
Майкл рос в окружении заботы и внимания, но не со стороны матери: ей было недосуг заниматься ребенком, ведь в городе так часто проводили званые вечера, а ей, совсем еще юной девушке, так хотелось там побывать! Поэтому Майклом занималась бабушка, миссис Эмилия Джефферсон. Это была невысокая женщина с крепко собранными в пучок волосами и таким выражением лица, будто ей прямо под нос положили нечто невероятно мерзкое. Это выражение, впрочем, исчезало, когда она возилась с внуком. Эмилия любила детей вообще, но своего внука - больше всех. Когда через два года после рождения Майкла на свет появились сразу две его сестры: Сюзанна и Моника, бабушка переключилась на них, однако и первенцу старалась уделять максимум внимания.
Именно бабушка, тайком от родителей, которые целыми днями пропадали где-то, учила мальчика читать и писать, она дарила ему игрушки и сладости, водила в церковь и рассказывала сказки. Эмилия была умной женщиной. В свое время она даже увлекалась философией. Но для Майкла главным было то, что она знала огромное количество сказок и легенд, которые умела рассказывать так, что хотелось затаить дыхание и слушать, слушать, слушать.
Первые семь лет своей жизни мальчик почти не видел родителей. Отец работал и только вечерами приходил домой, уставший и почти всегда не в духе, а мать то пропадала у подруг, то ездила куда-то к океану, где жила ее тетя.
Зато мальчику никогда не запрещали играть на улице, а ведь там было столько всего интересного! Другие дети, огромные лужи, каждая размером с небольшое море, всадники, фыркающие лошади, которых можно было кормить яблоками и добрые соседи, угощающие мелюзгу разной вкуснятиной. Это было хорошее детство для маленького Майкла.