Перемещение через подпространственные туннели было связано с определенными трудностями даже в случаях когда корабль был к ним полностью готов и исправен до самой последней подсистемы. В ситуациях, когда потрепанный боем корабль уходил таким способом от преследователей, вслепую и максимально быстро, любое путешествие могло стать последним. Несмотря на в целом, неблагоприятную обстановку, никаких упаднических настроений на корабле не было. Экипажу было не до грусти, солдаты и инженеры носились по «Экзекутору» как ошпаренные, а связь непрерывно была загружена потоком перемежающейся нецензурной лексикой, для сокращения и уточнения важности, информацией. Из-за существенных перегрузок часть подсистем отказала совсем, другие работали нестабильно или требовали обслуживания. Основной задачей в данный момент было перезапустить реактор и восстановить работу генератора защитного поля. С оружием пока было неясно, потому-что выйти за борт в гиперпространстве решился бы только очень извращенный самоубийца. Если ракетные шахты все-равно были пусты, то рельсовые пушки и поврежденные лазеры еще можно было восстановить и использовать, но для этого нужно было выйти в открытый космос. В общем, нездоровый ажиотаж на корабле происходил.
На капитанском мостике было относительно спокойно. Пространство за носом корабля было пронизывающе черным, а по самым благоприятным прогнозам на него придется любоваться еще не меньше двух часов. Что будет дальше, это хороший вопрос, ответить на который не могла ни Хельга, ни смыслящий в навигации кастелян, ни бортовой навигационный компьютер. Очевидным предположением было то, что где-то корабль вынырнет, и очень неплохо если это произойдет еще в пределах обитаемых миров империи.
Если кастеляна мучили приземленные вопросы, вроде тех, что во время скоротечного боя они растратили весь ракетный боезапас, но по факту, не получили с этого никакой прибыли, то у барона были более тяжкие философские думы. В основном касавшиеся трех вопросов. Кто? Как? Нахуя? Понятное дело, что смерть герцога это повод, но не настолько же весомый чтобы прилететь так быстро и так нагло, не удосужившись ни воспользоваться законным правом «личной войны», ни выдвинув обвинений, и вообще не выходя на связь. Конечно, фаллический эсминец «Оулавюр» графа Гюнтера фон Бухгольца легко угадывался среди прочих кораблей, однако, барона смутило в основном то, что во флотилии был еще один средний авианосец, чьи истребители частично пали жертвой ракет и рельсовых пушек «Экзекутора». Вряд-ли граф успел разжиться еще и авианосцем, не говоря уже о каком-то нереальном количество фрегатов и корветов сопровождения. Сэр Роуфлер был вынужден развернуть «Меч Империи» и пристыковаться обратно почти сразу после начала сражения, потому как самоубийственная атака на чужом корабле не входила ни в его планы, ни в планы Моргана. Ощетинившаяся пушками флотилия явно не желала чтить рыцарские традиции, обрушив на щиты «Экзекутора» такой поток огня, что единственным решением было пустить всю энергию на защиту, едва не влетев по инерции в астероид. Удачно прибывший в систему отец жены сэра Моргана, барон Пейн де Бур, тоже был бессилен что-либо сделать для защиты планеты, зато смог ненадолго отвлечь корабли от баронского фрегата и быстро ретироваться, убедившись что его дочка тоже готовится к гиперпрыжку. Что-то тут было нечисто, это уж точно. Не надо было быть провидцем чтобы понять, что одной системой дело не ограничится. Все попахивало то-ли глобальным внутренним заговором, то-ли банальными происками конкурентов, то-ли поползновениями соседей из-за границ империи, которые очень часто соблазняли малодушных аристократов из числа опальных или просто прогнивших на всякие странные выходки.
Что касается находящихся на корабле представителей церкви, то они так и не успели добраться до обнаруженного на планете подвластной сэру Моргану комплекса, чья постройка была не человеческих рук делом. Самым интересным было то, что в отличие от найденных ранее на других планетах развалин, эти были в хорошем состоянии и высокотехнологичными даже на первый взгляд. Высшим приказом любые работы населения планеты в обнаруженном районе были запрещены до прибытия представителей церкви и лично барона. Получилось так, что сэр Роуфлер, по хорошему, должен был присмотреть за руинами пока не прибудут ученые братья из ордена, а вот Лазарус с удовольствием глянул бы на них и сам, что могло вызвать определенные разногласия между гостями «Экзекутора». Судьба, как обычно, распорядилась иначе. Третья, сторонняя сила прибыла раньше и барону даже не пришлось делать выбор, потому-как вторжение перекрыло возможность доступа на планету сразу для всех. Если между собой Лазарус и Роуфлер еще могли как-то договорится, то вот прилетевшие даже говорить не стали. Вообще, если информация успела просочится куда не следовало, то флотилия вполне могла прилететь именно для вскрытия комплекса и сбора информационных «сливок». В таких делах и собратьям-служителям не всегда можно было доверять, ведь конкуренция и зависть глубоко укоренились во всех слоях общества, даже в церкви должной являться оплотом науки и человечества. Учитывая, что руины могли иметь очень существенное значение, даже такой риск захвата реликвий силой вполне мог оправдаться.
Пока еще неизвестно что ждало любимую, за неимением других, ленную планету и тех кто там проживал. Планетарный бургомистр конечно был надежным человеком, так что можно было не сомневаться в том, что на поверхности десанту еще дадут прикурить. Однако, такое обилие прибывшей корабельной артиллерии и истребителей все-равно сломят оборону достаточно быстро, даже и без большого десанта, очень точно прозванного «маринадом» из-за специфики перевозки больших объемов человеческих тел в криокамерах.
Спустя минут десять пребывания в невесомости с отключенной искусственной гравитацией, ведущий механик двигательной и реакторной установки, Щепан Петжик, бодро отрапортовал в общий канал и лично сэру Моргану.
— Сэр! Работа реактора успешно восстановлена! Перегрев устранен! Щиты активированы!
Тела находящихся на борту внезапно налились тяжестью и экипаж приземлился на пол, вновь обретя набранный упорными тренировками в спортзале и сытной пищей вес. Пролетавший мимо капитанской рубки с коробкой инструментов в руках солдат шлепнулся на пузо.
— … мать твою! Предупреждать же надо!
— Искусственная гравитация активирована! Все внутренние системы корабля работают в штатном режиме! — Продолжал вещать инженер, не подозревая о том, что несколько человек, чье приземление было не слишком удачным, только что нелестно отозвались о проделанном им титаническом труде.
— Все, ужин. Зови своих. Скоро должны выйти из гипера, а там, может, и не до пожрать будет. — Сержант Кевин махнул Шрайку и задвинул переборку, под которой он две минуты назад с умным видом изучал проводку, которая, по мнению техников, могла повредится от перегрузок.
В кают-компанию быстро набились собравшиеся со всех частей корабля инженеры и солдаты, бурно обсуждая недавнее сражение и вообще ситуацию. Фильтрация наконец заработала в нормальном режиме, и те, кто не могли ни дня прожить без пахучего дыма, с удовольствием затягивались сигаретами, пользуясь небольшой передышкой и ожидая пока столовая освободится. Кают-компания была единственным местом на корабле, где можно было курить без особого разрешения, хотя фильтры были и в общем зале и в каждою каюте, просто... не стоило лишний раз играть с огнем в космосе.
— Ха, да я даже рожу того мудака разглядел, прежде чем на гашетку нажал. Мне кажется, он даже удивился. Пилоты мать их, у нас мертвая зона градусов девяносто, а этот хмырь так и пер прям на стволы. Ну а потом ракетами нас накрыло и коротнуло что-то и все, ни влево ни вправо ствол, но я пару раз пальнул, даже так вроде стреляет.
— Если погнулось что-то, это мы выправим, не боись. Только вот, не прямо сейчас. Хуже было-бы если бы вообще не стреляла, да и то, можно открутить и в трюм затащить по кускам, а там Хэвард или Альфред что-нибудь придумают.
Некоторые сразу ушли в столовую, другие перешли в общий зал в ожидании дальнейших инструкций если таковые появятся, третьи потянулись за следующей сигаретой. Солдаты явно были недовольны произошедшим, у многих из них были семьи на планете, от которых теперь не дождешься и весточки. Да и невозможность повлиять на исход сражения... расстраивала. Рельсовыми пушками обычно управляли Анри и Тибо, как лучшие стрелки на корабле. Остальные могли лишь ждать, надеяться и перезаряжать орудия. Ракетами и торпедами неплохо управляли Харри и Винсент, хотя их навыки сильно отставали от Хельгиных, конкуренцию которой мог составить лишь настоящий ракетный гуру, рыжий вихрастый инженер со звучным именем Йобст. Поговаривали, что в свою смену он иногда спускался к снарядам и тихо с ними разговаривал, но все попытки поймать его за этим занятием провалились. Вполне возможно, что шут Жак и мог что-то сказать по этому поводу, но пока торпеды находили цель, придраться было все-равно не к чему.
Церковных гостей персонал старался не тревожить. Конечно, капеллан с телохранителем пребывали на корабле уже не один день, но просить их о помощи в ремонте рядовой состав пока не решался. Как максимум — подвинуться или ненадолго покинуть каюту во время плановых проверок и уборки помещений, которая, к слову, была нечасто, ибо найти в космосе настоящую грязь было весьма непросто, а с пылью неплохо справлялись фильтры вентиляции.
Корабль жил круглосуточно, хотя время все-еще считалось по «папиным часам» которые подразумевали восьмичасовой сон и шестнадцать часов бодрствования для всех обитателей. Графика старались придерживаться как минимум для того, чтобы не мешать тем кто спит и отдыхает. Три рядовых солдата, сержант и два рядовых инженера были при оружии и следили за кораблем в любое время суток, сменяясь каждые восемь часов. Сейчас, конечно, бодрствовали все, но те, кого разбудили, уже серьезно подумывали о том, чтобы отправится на боковую. Оружие, все кто был не на дежурстве, уже давно сложили в оружейной, дабы не занимать собственные рабочие руки лишним грузом.
В целом, все было плохо, но не настолько чтобы предаваться греху уныния. Скорее наоборот, нужно было действовать и как-то решать сложившуюся ситуацию. Самые серьезные неполадки были оперативно устранены, но еще было время чтобы приготовится к прибытию и обрисовать для себя примерный план действий.