- Бродяга. Пожалуй, да. Но позвольте рассказать вам небольшую историю. – Джилрой неторопливо стряхнул пепел с сигары. – Историю об одном человеке, простом работяге, трудом и потом заслужившем должность помощника машиниста трансконтинентального экспресса. Дело, кстати, было в годы серьезных войн между гангстерскими группировками, и преждевременно мир покидали не только реджиме и капо, но андербоссы с донами. Самыми разными способами. Пулеметная очередь из проезжающей машины, нож под ребра в толпе, струна от пианино… бомбы, да.
Филодокс сцепил руки, после чего чуть развел их, будто показывая взрыв.
- Но больше всего боялись одного убийцу. Вино. Его называли так, потому что кровь жертв его пропитывала их же одежду, как пролитое вино. Он был неуловим – подняв город на уши очередным убийством, он исчезал, и ни мафия, ни полиция, ни пинкертоны не могли найти его. И каждое последующее убийство случалось за сотни километров от предыдущего. Лишь спустя несколько лет журналисты одной нью-йоркской газеты догадались сопоставить карту убийств и маршрут трансконтинентального экспресса. Разумеется, Вино уже и след простыл.
Рассказ сушил глотку, а виски выглядел недостаточно подозрительно, чтобы им брезговать. Выпив, МакНэйл взглянул на лежащие рубашкой вверх карты. Затем устремил свой взгляд на «белый костюм»
- Так, о чем это я… Первое. Не судите книгу по обложке. Второе. Мы живем в мире, где деньги вторичны, а дела первичны. Думай я иначе, я бы не сел за стол. Третье. Я играю на свое, а не на то, что мне не принадлежит и принадлежать не может. Четвертое. Я не повторяю свое предложение больше двух раз.
В голосе ирландца зазвучал металл. Еще не угроза, но чувство абсолютной уверенности в своей правоте. Слова должны были создать ощущение ошибки у тех, кто осмелился ему перечить.
- Мы. Играем?