Джилрой посмотрел на заправку. Заправка пялилась в ответ. Невольно оборотень вспомнил о недавнем желании подбить кому-то глаз. Однако вид у здания был настолько тоскливый, что на секунду МакНэйл забыл, что его пронизывают эманации Паучихи. Вплоть до полного запаутинивания. Он показал зданию большой, заросший рыжей шерстью кулак, на котором поблескивало весьма изменившееся в Умбре украшение-фетиш. Кольцо будто бы разрослось, покрыв весь палец стальной вязью, а кроваво-красный камень переливался, изредка вспыхивая яростным огнем. Браслеты на другой руке переплелись друг с другом, и казалось, будто вся она покрыта сплошной панцирной перчаткой, украшенной мерцающими рунами.
- Не вынуждай меня…
У больших монстров было одно уникальное для всех больших монстров качество – они были большими. Вследствие чего выработалось два основных отношения к ним – "эта хрень настолько большая, что по ней можно попасть с закрытыми глазами и завязанным носом", и "эта хрень настолько большая, что угробить может одним ударом". Плюс рагабашевское "ха, сейчас будет шоу арун-эквилибрист и его гимнастическая труппа!" - что являлось достаточно точным отражением боя с подобными существами стай, не настолько еще эпичных, чтобы удары многометровых чудовищ на грудь принимать с презрительно-гордым видом.
Домик не выглядел, как нечто, готовое прыгнуть и наброситься, но в Умбре внешность нередко была обманчивой. К тому же Джилрой не хотел сейчас сражаться – он хотел посмотреть, что происходит в обычном мире. Внутри домика. Желательно, без необходимости выпустить этому домику то, что было у него вместо кишок.
Поэтому он начал быстро обходить здание в поисках входа (желательно, не похожего на плотоядную пасть), принюхиваясь и приглядываясь к всяким неестественно подвижным предметам.