Приятные и, что гораздо важнее, потенциально полезные посиделки с афгулами вкупе с немалым количеством выкуренного табака привели Рене в относительно благостное расположение духа, так что даже его обычная паранойя чуть отступила. Развалившись на заднем сиденье автомобиля Махмуда, он скрупулезно прокручивал все сказанное и несказанное за вечер, убеждаясь с каждой минутой, что все было сделано правильно, когда недовольное урчание возвестило о том, что и в его топку неплохо было бы закинуть какого-нить топлива. Выросший и возмужавший в среде, в которой даже похлебка из бледного чанового мяса считалось чуть ли не деликатесом, “Тринадцатый” так и не привык к нормальной еде и при каждой возможности питался всякой уличной дрянью. Там, откуда он был родом, искомое блюдо назвалось кебаб, но, пусть тут это название никому ничего и не скажет, найти завернутое в лепешку месиво из рубленых хрящей, обгорелого жира, жженой шкуры, усилителей вкуса и еще какого-нибудь местного дерьма можно было найти в любом рабочем квартале любого города Империума, и Аквилея явно не была исключением.
В итоге, на встречу с явно скучающей “Бедой” высадившийся из такси за два квартала до нужного места Рене явился нарочито вальяжной походкой довольного собой человека, пропахший табаком и афгульскими специями, с полусъеденным рулетом из тонкого теста в руке и усами, испачканными соусом. То есть в виде ходячего манекена с выставки “я низкорожденный отброс, дорвавшийся до денег и влияния, и вам всем придется с этим смириться”. Маска, как, впрочем, и практически всегда.
– Привет, – негромко бросил охотник напарнице, вытирая остатки ужина с лица и пальцев. – Как успехи? Я для сегодняшнего вечера мест нарыл достаточно, так что предлагаю их и шерстить.
Прервавший на то, чтобы заказать чашку рекафа, “Тринадцатый” придирчиво осмотрел остальных посетителей кафе, и только убедившись, что никто из них не проявляет к ним какого-то особого внимания, продолжил серьезным деловым тоном без всякого намека на игривость или расслабленность:
– Сначала едем по нескольким обычным барам в квартале святого Лотаря, разогреваемся. Потом потихоньку “катимся под горочку”, начиная с “На святого Лотаря 34”. Заканчиваем в “Пограничье”, в котором сидим часов до трех. Под утро можно навестить один бляд#шник, но только, чтобы показаться людям, так как я к этому времени планирую быть пьян. Как и сказал Бенедикт, контакты не форсируем. Смотрим, слушаем, веселим местный криминалитет и торговцев слухами чудесными байками от пары путешествующих между мирами людей сомнительных моральных качеств. В общем, не мне тебе указывать, как именно свою работу делать.
– Если лады, попроси местного халдея нам мотор поприличнее вызвать. Если не лады – говори сейчас.