Рене XIII `Тринадцатый`Как и все прочие, Рене поначалу был поражен произошедшим, но быстро взял себя в руки, готовый отразить любую опасность как извне, так и изнутри. Как вскоре оказалось, это не требовалось: эксцесс, столь неожиданный для новых жильцов владения-128, оказался делом рук их собственного псайкера - Рамиреса. Поняв, что сейчас большая часть товарищей занята выяснением отношений с накосячившим Игнацио, Рене плюнул на все, и занялся осмотром повреждений, не забывая и выглянуть во все окна, чтобы убедиться, что невольный казус остался незамеченным для обитателей Литтл-Крик.
Хакста Беда, Стил Банну, Бенедикт Молитор, Игнацио `Старик` Рамирес, Рене XIII `Тринадцатый`, Аррик Бореалис, Данкан КроуВремя: между 14.30 и 15.30Уладив все проблемы дома, аколиты решили приступить к первой части своей задачи. Вопрос, как покинуть Литтл-Крик, проблемой не был: по имеющемуся каналу Бенедикт заказал две машины, и вскоре, за какие-то сорок тронов, все семеро оказались неподалеку от центральной площади Аквилеи - напротив монументального здания Центрального банка планеты. При всех достоинствах подобного способа передвижения терялось самое главное - время: агенты были завязаны на приезд общественного транспорта, и не имели возможности выехать из поселка в тот же миг, как и приняли решение об этом. Аренда автомобиля могла бы помочь разрешить эту проблему - но это, скорее всего, было не дешево, особенно с учетом того, что местный гражданский пассажирский автотранспорт не был рассчитан на одновременную перевозку семи человек сразу.
Открышееся взору аколитов массивное семиэтажное сооружение, расположенное в пяти минутах пешком от губернаторского дворца и планетарного совета, было выполнено в классическом для подобных строений типе нео-готики, учитывающей не только необходимость помпезности внешнего вида, но и удобство работы персонала и приема посетителей. Центральный банк действительно выглядел внушительно и защищенно: наметанный взгляд того же Кроу углядел и установленные системы слежения, чьи сектора перекрывали друг друга, и системы экстренного оповещения. Наверняка были и другие источники защиты, но за краткий осмотр их нельзя было заметить. В общем и целом, за хранящиеся в нем деньги можно было не волноваться: грабители должны были или быть на танке, или настолько хитрыми и технически оснащенными, чтобы миновать все опасности и проникнуть за толстые керамитовые стены.
Пройдя через высокие стекланные двери, которые при приближении людей были раздвинуты услужливыми духами своих машин, агенты оказались в обширной приемной, выдержанной в духе деловой строгости. Первой препоной для них стали одетые в одинаковую черную форму местные охранники: цепким взглядом заприметив на вошедших оружие, они незамедлительно приняли меры для предотвращения возможных эксцессов - часть рассредоточилась для возможного ведения огня, не отрывая глаз от аколитов, а их начальник, отличающийся от подчиненных посеребрянным аксельбантом, вместе с двумя подчиненными подошел поближе, вежливо и корректно потребовав продемонстрировать документы, позволяющие ношение оружия.
Убедившись, что все в порядке, он дал отмашку подчиненным и препоручил посетителей вальяжно подошедшей блондинке, наряженной в строгий деловой костюм. Чуть высокомерно банковская служащая, глядя на прибывших словно бы сверху вниз, поинтересовалась, что надо достойным визитерам. Слова о "представительстве торгового дома" и "спецсчете" произвели на нее неизгладимое впечатление - все высокомерие как рукой сняло, и она, рассыпавшись в извинениях, пригласила гостей в комнату ожидания, куда вскоре прибыл и один из старших администраторов, одетый идентичным образом - высокий строгий прилизанный мужчина, чью усталость и круги под глазами не могли скрыть даже косметические ухищрения. Представившийся Джеральдом Фиц-Фоллардом мужчина внимательно выслушал Бенедикта и, изучив его бумаги попросил обождать буквально десять минут, после чего необходимая сумма будет выдана, в замен потерянного времени предложив скрасить ожидание рекафом и ланчем. Банк оказался быстрым - или документы Монро сделали свое дело, но не прошло и десяти минут, как запрошенная сумма перешла из рук в руки. Распрощавшись с банковскими служащими и перераспределив троны, агенты отправились каждый своим маршрутом.
Стил Банну, Бенедикт Молитор, Данкан КроуВремя: после 15.30Покинув Центральный банк, Молитор, Кроу и Банну направились в расположенную неподалеку планетарную Торгово-промышленную палату, находившуюся на противоположной стороне площади Виктории. Вернее, в ее представительский центр, как раз и занимающийся приемом инопланетных делегаций и регистрацией торговых представительств. Здание было явно более старым, чем банк, но насколько более, определить на глаз было невозможно, а специалистов по архитектуре среди агентов не было.
Красивое трехэтажное здание было выдержано в стиле ампир, чем-то напоминая особенностями своей постройки стоящий невдалеке губернаторский дворец - как и тот, оно было украшено располагающимися упорядоченно, с соблюдением симметрии и равновесия, портиками и колоннами. Очертания Палаты были сторги и прямолинейны, большие плоскости стен красиво контрастировали с узкими декоративными поясами, на которых были изображены растительные и животные узоры, красиво обрамляющие гордую лепнину аквил. Выступающие тяжелые фронтоны несли на себе барельефы как с общеимперскими символами, так и с абстрактными изображениями, имеющими прямую ассоциацию с деятельностью Палаты как в торговой, так и промышленной сферах.
...Достойный фактор дома фон Нордек был принят со всем подобающим уважением: никаких проволочек, никакого бюрократизма - все было быстро и четко. Узнав, кто перед ним, администратор немедленно проводил Бенедикта с компанией в кабинет к одному из своих начальников, который, в свою очередь, изучив представленные ему бумаги, размашисто подписал гербовый документ, наделявший высокородный дом фон Нордек в лице фактора Молитора правом осуществлять торговую и инвестиционную деятельность на территории всего Идар-Оберштайна.
Опасения аколитов оказались беспочвенны - все документы, имеющиеся у них, не вызвали у негоциаторного советника ни капли сомнения. Хотя за право торговли пришлось заплатить пятьсот тронов и получить обременение ввиде налога с торговой деятельности в сумме десять процентов, они остались в выигрыше: с этим документом Молитор и его подчиненные могли спокойно действовать на всей планете и абсолютно законно наводить справки о различных людях - в целях торгово-инвестиционной деятельности, само собой.
Более того - сия бумага приравнивала Молитора к негоциантам первой категории и, соответственно, открывала перед ним ворота особняков знати и высшего чиновничества: человек с подобным статусом всегда был желанным гостем на любом балу или приеме.
Когда все формальности были улажены, собеседник Бенедикта попросил его последовать за слугой в залу для переговоров, где уважаемый фактор будет иметь честь познакомиться с сотрудником Палаты, который будет отвечать за оказание содействия в торговых операциях дома фон Нордек.
Ожидание в мягких креслах за кружкой рекафа, бокалом вина и легкой фруктовой закуской оказалось недолгим, и вскоре в помещение вошел высокий статный старик, одетый в безупречный черный костюм-тройку с белой рубахой с жестким накрахмаленным, держащий на сгибе руки высокий старомодный цилиндр. Степенно и уважительно кивнув аколитам, он представился густым, звучным голосом, в котором уже слышалась легкая старческая хрипота:
- Старший негоциаторный репрезентарий сэр Хорас Фредерик Челмсфорд.
Завязав светскую беседу с сэром Челмсфордом, Бенедикт вскоре осторожно поинтересовался у мужчины, не планируется в ближайшее время какой-либо раут или прием, где представители дома фон Нордек смогут войти в круг общения с уважаемыми негоциантами и аристократами Идар-Оберштайна, дабы получить сокровище, что превыше многих - знакомства со столь уважаемыми людьми.
Ответить незамедлительно чинный репрезентарий не успел - тишину кабинета нарушило шесть глухих ударов колокола, заполнивших собой, казалось, все пространство. Дождавшись окончания перезвона, пожилой джентельмен сдержанно улыбнулся и пояснил:
- Шесть часов, звонят вечерю. Что же касательно Вашего вопроса, господа, то тут я счастлив порадовать, что благородный Джонатан Бедфорд через три дня имеет честь собрать весь цвет нашего общества на свадьбу своей единственной дочери. Я же, со своей стороны, обязуюсь приложить все силы, чтобы вы смогли посетить сие мероприятие, господин Молитор.
Хакста Беда, Рене XIII `Тринадцатый`Время: после 15.30Поначалу Рене даже показалось, что удача отвернулась от него. Толи это Гоу был таким разговорчивым, толи большинство местных таксистов было молчаливо и сосредоточенно, толи просто Тринадцатому попадались одни такие - неизвестно. За час мужчина сменил четыре машины, осмотрел старые казармы Святого Луки, построенные в самом начале 37-го тысячелетия, покурил перед входом в большой городской парк, полюбовавшись на фланирующих под ручку с кавалерами расфранченных дамочек, вернулся на площадь Виктории, уехал на площадь Единства смотреть на памятник Неизвестному Ополченцу, возле которого нес караул бравй десяток солдат с автоганами.
Когда Тринадцатый решил, что хватит с него на сегодня таксистов, и заказал машину до какого-нибудь паба поприличней, удача, наконец, неожиданнь улыбнулась ему. Водитель потрепанной легковушки, о чьем афгульском происхождении говорили и сама внешность, и гортанные интонации, оказался весьма бойким живчиком. Узнав, что Рене пока еще не решил, куда бы конкретно зарулить, он твердо решил оказать не-местному посильную помощь, предложив несколько вариантов, где мужчина с деньгами может спокойно отдохнуть без конфликтов и лишней публики, сэкономив заодно с десяток-другой тронов по сравнению с пафосными и шикарными заведениями для богатеев.
Лучшие подобные места располагались, по мнению водилы, в квартале святого Лотаря на проспекте Малкадора и на нескольких номерных Парковых улицах. Были, конечно, еще пристойные заведения, но они были разбросаны по всему городу, а эти два района позволяли перебраться из бара в бар даже на своих двоих.
Не удовлетворившись полученной информацией, Рене намекнул, что не прочь оттянуться еще и по-мужски, посерьезнее, в каких-нибудь кабаках повеселее, но, ясное дело, без особо отмороженной публики. Словоохотливый афгул порадовал Тринадцатого, что знает и такие заведения: например, "Дворец наслаждений" на 5-й Парковой, хотя и маскировался под обычный ресторан, по ночам, после двадцати часов, был борделем, причем крышуемым констеблями. Девушки там, по его словам, были на любой вкус и цвет, причем, на чем он особо заострил внимание, даже не все из них были местными.
Прицокивая языком и закатывая глаза от восторга, таксист рассказал и о курильне старого Ишмика - маленьком одноэтажном домике на окраине Аквилеи, где взыскательный клиент мог попробовать кальян с, хе-хе, лхо на любой вкус, да и сделать ставки на то или иное событие. А ставки это, по мнению афгула, это почти джентельменское пари - так чем народ хуже господ? Плюс ко всему, драк там почти не бывает - ребята,
смотрящие за спокойствием там, весьма и весьма строгие и серьезные. И
деловые, куда ж без этого?
Еще можно было сходить в бар "Пограничье" - там даже небольшой стрелковый тир есть, да и на кулачках с посетителями в культурной обстановке можно размяться. Плюс ко всему, выпивка там качественная, а порции блюд такие, что неподготовленный или хилый человек за один присест ну никак не съест.
Порывшись в бардачке машины, извозчик передал Рене визитки всех трех заведений, а затем, хитро подмигнув, похлопал "дорогого брата" по плечу с пожеланием удачи и поддержки Императора во всех начинаниях. Остановив мотор у одного из рестаранчиков, вывеска на котором гласила, что посетители могут отдохнуть в "Молли Мэлоун", водитель козырнул мужчине, крепко пожал руку своими двумя и уехал на поиск новых клиентов.
Перебираясь из одного кафе в другое, Тринадцатый последовательно реализовывал свой план по опросу местного обслуживающего персонала. И пускай все, конечно, хвалили в первую очередь свое заведение, и рекомендовали щедрому посетителю отдыхать в первую очередь у них, тем не менее мужчине удалось вытянуть неготорую информацию о заведениях с несколько сомнительной репутацией: пивной бар "Кружка и Подружка", ресторан "Цветок Танж-Шера", столовая при цехе N4 водоочистительной станции, бар "Сиреневый туман", кафе "Анна" (но не то, которое на Эльзасской, а то, которое на улице лейтенанта Джонсона), бар "Голубая устрица", бар "На святого Лотаря-34". Колокола уже звонили вечерю, а значит, до встречи с Бедой оставалось три часа, которые можно было потратить в том же формате, или заглянуть на огонек в одно из поименованных заведений.
...Маршрут Хаксты был не менее запутан, чем у Рене, разве что кафе она выбрала другие. Выданных Рене денег вполне хватило и на поездки, и на посиделки, и на щедрые чаевые. Идар-Оберштайнцы оказались людьми добрыми и общительными, к тому же - вполне оценившими всю прелесть Беды. Пара таксистов даже бесплатно подвозила ее до очередного ресторана, попутно рассказывая девушке всякие малоинтересные подробности о городе. Один пожилой дедок так вобще, расчувствовавшись, предложил Хаксте показать вобще весь город в формате полноценной экскурсии, от чего та была вынуждена отказаться - тратить два-три часа в бесполезных покатушках и выслушивании шамкающего старика, считающего всю прошлую и современную власть "ворюгами-педерастами, обманывающими простой народ", не было смысла.
Зато в многочисленных уютных ресторанчиках, где за это время успела отдохнуть Беда, никаких ворчливых стариков не было: напротив, компания весьма и весьма приличных и обеспеченных людей, угостивших ее бокалом хорошего вина и дорогой лхо-сигарой, пригласила даму в полночь посетить клуб "Town-Sand", где можно отдохнуть душой и телом, потанцевать и выпить, пообщаться с интересными людьми и просто хорошо отдохнуть.
Как будто бы сговорившись, в следующей кафешке парочка молодых лейтенантов Лотарингского ополчения, до этого обмывавших какой-то свой праздник, тоже подсели к девушке, и после милого флирта пргласили ее в полночь посетить с ними приличнейшее и уважаемое место - ресторанный зал "Лотарингская слава", где почти нет гражданских, а только герои, что защищают планету от афгульской жестокости и безжалостности.
К сожалению, узнать про кабаки с сомнительной репутацией не удалось от слова совсем, зато девушка хорошо провела время, почувствовала себя красивой и желанной, да еще и отдохнула, позволив себе насладиться благородными напитками, которыми ее угощали ухажеры. Так что часам к шести Хакста, расплатившаяся за бокал игристого и покинувшая очередной столик под звон колоколов с улицы, чувствовала себя уже подшофе, и ощущала во всем теле легкую приятную расслабленность.
Игнацио `Старик` Рамирес, Аррик БореалисМашина доставила Игнацио до типового трехэтажного здания, расположенного прямо у большого городского парка. Широкая табличка, расаложенная между первым и вторым этажом, гласила, что в указанной постройке располагается редакция "Daily Telegraph" - одной из крупнейших Идар-Оберштацнских газет. Миновав чугунные ворота, псайкер прошел через прилегающую к дому территорию, приметив расположенную неподалеку курилку, где несколько молодых журналистов оживленно спорили о том, в каком тоне написать статью провернувшихся с симпозиума аграриев. Кажется, это место было идеальным для плана Рамиреса, но сначала следовало передать объявление Молитора.
Какой-либо особой системы безопасности и контроля мужчина не заметил: сидевшая на проходной девушка, увлеченно подпиливающая ноготки, на вопрос посетителя, где находится отдел объявлений, не прекращая своего занятия, мотнула головой в сторону, коротко добавив:
- Второй этаж, 203-й кабинет.
В очереди на публикацию объявлений псайкер оказался вторым: сразу за невысоким плюгавым офицером СПО в потрепаном мундире с капитанскими погонами и кирпично-красным, испитым лицом, продающим резной афгульский шкаф прошлого тысячелетия. Когда офицер, наконец, перестал мучить регистратора, настала очередь псайкера, сообщившего текст, написанный Молитором. Принявший объявление и немедленно занесший его в память когитатора газетчик, дослушав текст до конца, удивленно посмотрел на Рамиреса, приспустив по носу катахезатор:
- И что дальше, уважаемый? По какому адресу прибыть, или по какому каналу связаться потенциальному кандидату?
Добавив необходимые, но не предусмотренные Бенедиктом сведения в объявление и заплатив двадцать пять тронов за публикацию и пять сверх - за срочность, Игнацио покинул шумную редакцию, чтобы присоединиться к стоящим в курилке журналистам, уже перешедшим на обсуждение последней воинской операции на Танж-Шере. Став рядом с ними, Рамирес сам закурил трубку, вызвав заинтересованный взгляд со стороны беседующих, а потом парой невинно-вопросительных фраз присоединился к общему разговору на правах наивного провинциала, которому умудренные и опытные люди рассказывают о том, что происходит на самом деле за кулисами политической и общественной жизни. "Старику" даже не требовалось прилагать каких-либо усилий для того, чтобы разговорить журналистов: они сами с охотой все излагали.
Резюмиру услышанное, можно было прийти к следующим выводам: основных газет на Идар-Оберштайне было три, и все выражали интересы определенных слоев общества: "Times" была официальным рупором губернатора и Администраторума, "Daily News" представляла интересы коалиции так называемых "ястребов", ратовавших за продолжение военного конфликта с афгулами, а "Daily Telegraph", куда и обратился Рамирес, озвучивала интересы "голубей", считающих сотрудничество и партнерство с обитателями Танж-Шера более выгодным, нежели открытое вооруженное противостояние.
Местные борзописцы, например, считали бессмысленным разгорающийся конфликт, и считали, что он нужен, в первую очередь, самим СПО-шникам - ведь иначе им не заработать боевых наград и не вырасти стремительно в чинах на крови своих подчиненных. Дальнейшие их слова, например, могли бы показаться ересью на многих мирах - но не на Идар-Оберштайне с его достаточно либеральным подходам к выборам в Совет: акулы пера всерьез рассматривали вариант написания статей в такой форме, чтобы население само поднялось против дальнейшей войны и, следовательно, на выборах проголосовало против "голубей", спонсирующих газету.
Как выяснилось, местные имеют к печатному слову большое уважение: большее, чем к вокс-каналам, голо-передачам или инфосети. Тут даже неграмотность не была помехой: те, кто умели читать, вслух зачитывали статьи менее образованной части аудитории. Газеты были популярны везде: от казарм и цехов до особняков нобилей и коллегиумов Администраторума.
К вящему сожалению Игнацио, дальнейший разговор скатился в обсуждение персон кандидатов на выборы, причем без имен - местные и так понимали, о чем речь. Спор набирал обороты до тех пор, пока с третьего этажа не высунулся какой-то мужчина и матюгами не загнал курилищиков обратно на работу. А у самого Рамиреса как раз подходило время встречи с отцом Бореалисом, так что псайкер не стал выискивать новых собеседников, а направился прямиком на условленное место.
По дороге "Старик" посетил небольшую книжную палатку, удачно расположенную прямо у выхода из парка, где он разжился тремя основными газетами, датированными нынешним числом, а так же приобрел достаточно подробную карту Аквилеи. Все это стало ему ровно в три трона - по половинке стоили газеты и полтора сама карта.
Чуть задержавшийся ко времени встречи, достойный священник решил двинуться своим маршрутом, избрав для себя цель побеседовать по дороге с простыми людьми и со служителями Экелезиархии во храмах. Наиболее выгодным в этом плане Аррику представлялись граница рабочих и жилых кварталов, куда аколиты и направились.
Церквей тут было немного, зато располагалось немало часовенок, где местные пастыри уже готовились к вечере, а первые, освободившиеся раньше других, рабочие уже скучали в ожидании молитвы, за неимением других развлечений покуривая и болтая о своих маленьких проблемках. Аррик, как священник, и Игнацио, как послушник его, вызвали оживление в среде местных, не ожидавших встретить незнакомого клирика с мечом на боку. К сожалению, много они поведать священнику и его спутнику не могли: Бореалис и Рамирес вдосталь наслушались обычных человеческих проблем, не могущих заинтересовать аколитов Инквизиции. Важным был только один момент - упоминание о неких лоддитах.
Как оказалось, предыстория у этого сообщества следующая: амбициозные механикус решили поднять производительность труда путем закупки на других планетах СШК, позволяющих во многом автоматизировать труд рабочих. После установки подобных устройств, само собой, последовало сокращение нецелесообразных рабочих мест, и немало рабочих из тех, кто не особо опытен, оказались выкинуты на улицу. Один из них, некий Джон Лодд, решил мстить за свою изломанную жизнь, и теперь, соправ группку единомышленников, пытается уничтожать станки и механизмы, ибо они отнимают возможнось жить и работать у простых еодданых Его Императорского Величества, что на Терре. Упомянуто обо всем этом было достаточно мимоходом, но и сказанное вполне давало возможность понять происходящее. Кроме того, если верить намекам, некоторые члены Экклезиархии негласно подлерживали лоддитов - на почему, помимо их любви к простым людям, об этом Аррику оставалось только догатываться: рабочие были просто уверены, что их пастыри на стороне правды.
Уже скоро должна была начаться вечеря, и священник, оставив псайкера выслушивать корткие импровизированные исповеди рабочих, ушел поговорить с местным канонником. Отец Себастьян, оказавшийся настоятелем церкви святого Рвения, был занят подготовкой к молитве, но сумел уделить время, чтобы поведать своему воцерковленному собрату с другого мира о том, что из последних новостей может заинтересовать служителя Церкви. Таких вестей оказалось только две: объявлена двухмесячная аскеза в соборе Божественного Воителя после того, как один из братии повредился рассудком, да клирики Собора Освободителей собрали две добровольческих роты Frateris Militia, отправив их на священную войну с афгулами. Более отец Себастьян рассказать ничего не успел: наступало время вечери, и он предложил собрату и его помощнику присоединиться к пастве и вознести осанну Богу-Императору Человечества, даровавшему своим сынам и дщерям еще один день во свете Его.