- Человека, ты негодяйка, ты нас злостно обманывать!Ты не сдаваться, ты сопротивляться!!!
Взвизгнув, остроухие "лисы" моментально вскарабкались по деревьям, принявшись громко и рассерженно пищать. Кому-то пинок крепкий достался, кому-то подзатыльник, кто-то тряс головой потирая свой разбитый нос. Хорошо видать поставлен удар у доблестного сэра, кому-то даже пару острых зубов пришлось сплюнуть!
Впрочем, представление еще не закончилось.
- Повернись скоренько, ты, жалкий смерд! – Сказано было конечно здоровски, но в силу котячей писклявости голоса, эффект получился скорее комическим нежели по настоящему внушающим. Мохнатый враг доставал сиру Глоссвайну примерно по бедро – широкие лисьи уши зверька дрожали от возбуждения, а янтарные глаза метали молнии.
- Я, героический Яни-Яни и Яни-Яни тебя сейчас наказывать, раб! Ты мой раб и не чей-то раб. Запомни. Сейчас разберемся как крепкие и могучие воины! Отойди в сторону, этха-коднарище. Отойти тебе и не вмешиваться сейчас стоит.
И Фей-яму крутанул в ладонях хороший такой нож. На сей раз не каменный и не кремниевый, а могучий такой клинок украшенный вычурной рукоятью. Явно человечий нож. Явно заколдованный. Явно обученный желать крови своего врага!
…И еще смазанный ядом, как поняла Феари благодаря тонкому, хорошему звериному нюху. Может яд парализующий или наркотический, а вполне возможно и смертный – с Яни-Яни станется!
С одной стороны Глоссвайну ничего не угрожает – ну подумаешь, Фей-Ям пушистый мохнатик с писклявым голоском, а рыцарь укрыт доспехом. С другой стороны Фей-Ямы проворны и быстры, а еще у них есть Претендент и Цера.
Претендент может еще и рад будет отвязаться от Яни-Яни за порцию крепкого табака, но вот Цера едва ли…
…
Ульрих смотрел как Цера крушит статую несчастного старикана, выговаривая мертвому камню обвинительную речь. Рыцаря словно и не было здесь – как-то совсем поблек он, глубоко задумавшись над появлением Феари и над ее словами.
Задумался крепко, но не умер же! Просто отстранился ненадолго – слишком много событий для одной разбитой головы. Больно уж жуткая у всего этого вырисовывалась перспектива если подумать - ловушка, тьма, холод…У мужчины уже созрела идея как отсюда выбраться, но уж слишком она пугала...
Идея-то!
Пожав плечами, глубоко прихрамывающий гемландец подошел к статуе. Стараясь держаться подальше от разгневанного хвоста химерийки, рыцарь со всей силы ударил по камню своим длинным мечом. И кулаком тоже, разбивая костяшки в хлам. И здоровой ногой.
Иногда нужно спустить проклятое напряжение – это правильно что Цера на статую накинулась, а не на живых людей! Ульрих не стал отвлекать разбушевавшуюся Василиску. Женщина-вихрь к этому времени уже почти что раскурочила статую, так что для крестоносца работы осталось совсем немного. Так…ноги только пообломать жалкому старикашке. Он и обламывал, с видимым удовольствием отвешивая жесткие удары несчастливому изваянию.
...Это и сострадание было Цере, и принятие ее гнева и просто хороший способ вылить свой кипучий гнев. Что-то вроде дружеской посиделки – только когда вместо соплей и слез хорошая такая драка вырисовывается!
Ага! Отомстим проклятому старикану за все, мать его, неприятности. И идите вы все в жопу!!! За то что Ведьмак кинул, за то что Мэлья появилась и исчезла снова разбередив старые раны, за эту херову ловушку, за разрушение дружбы, за потерю дорогих сердцу людей!
Пришел твой смертный час, ё, Кальдарфинус!
Через некоторое время, благодаря общим стараниям двух вандалов от статуи остался только постамент и непристойный рисунок – человека же разбили в хлам, опрокинули и изничтожили, оставив на месте гордого монумента жалкую груду камней.
Мужчина вытер пот со лба и улыбнулся:
- Н-ну к-как…х-хороши мы с тобой Цера? Славно постарались. М-может к-когда придем в Таверну, на-абьем пару чьих-нибудь жирных морд? - И вздрогнул, когда Эльфийка совсем рядом подошла. – А…мм...ну...
Замялся, рассматривая собственные ноги, потом просиял.
– Видит Небо, Госпожа Сильмини К-келевон Леонтари, а м-может к нам? М-мы крушим и ра-азбиваем во имя Добра…пы-ырисоединяйтесь! Э-это лучше чем совсем сбрендить, видит Ты-ыворец! Сы-ымотрю на вас и думаю: вам или на-апиться хорошо нужно или гнев на-аружу выпустить. Ну так Добро. Видит Небо, все мы люди. Н-не желаете немного развлечься?
Протянул эльфийке увесистый камушек – вдруг и вправду захочет бросить? Потом еще немного подумал, на принца лоснящегося поглядел, что-то там прикинул про себя и протянул эльфийке хорошую такую палку.
- А м-может и палка не помешает. Я ко-конечно о-отборный дурак, а только чувствуется в вас, госпожа, давнее напряжение. А мы все люди. Н-нельзя та-акое в себе носить…
Ну, дуркование дуркованием, а вот предложение Сильмини насчет выхода из ловушки, совсем Ульриха огорчило.
…Рыцарь крепко думал и ничего хорошего в его голове не рождалось – жуткую вещь предлагала альвари, а только он и сам об этом размышлял совсем недавно - потому наверное и поблек совсем - ведь не нравились гемландцу собственные мысли. Не нравилось решение. Пугало и ввергало в ужас, уж если по честному говорить.
Прямо до усрачки же страшно становилось!
- Цера…Сильмини…- Помолчав некоторое время, гемландец уперся своими синими глазами в лица женщин. – То что предлагает Си-ильмини о-омерзительно, а то что пы-ыредложу о-омерзительнее вдвойне, но выбора у нас нет. Боюсь нет. М-мы сейчас все г-гемландцы, а г-гемландцы мать его не сдаются. Или здесь п-подыхать, или… – Потёр рукоять своего обледеневшего меча. – Я н-не буду вас за-а-аморажить…я за-заберу вашу жизнь. Не до к-конца. Только чтобы вы и-исчезли к-как личности.
Замер, горько свесив голову. Поймал снежинку на свой палец.
- Человеческое тело к-как огонь, как яркий сосуд за-заполненный светом. А нежить м-мечтает добраться до этого огня…теперь вижу. К-как проклятая нежить в-вижу, чёрт бы побрал всю эту м-магию! Я в-возьму из вас этот о-огонь…возьму столько чтобы вы о-оцепенели и п-потеряли все м-мысли. Как проклятый, вонючий ё вампир, вы ды-должны понимать! А п-потом перенесу вас и южанина через разрыв. Я н-нежить. У-уверен что смогу пройти если стану думать к-как нежить…точнее не думать…если о-отстранюсь от всего что знаю и стану разумом подобен призраку. Пы-ыройду преграду. А п-потом пробужу вас. Там свет и теплая осень, если верить госпоже Гвидичи. Река, на хы-ырену я ее видел…в-вода…б-будет возможность прийти в себя гы-говоря прямо.
«Или я превращусь в монстра и выпью ваши души до дна, потому что забуду кто я и что я такое»
- Это будет рискованно…Вы должны понимать. Я, м-мать его перемать, та-а-акого н-никогда не делал. Но раз уж Ведущий…п-постараюсь всё правильно и-исполнить! Только для вас это к-как маленькая смерть будет. Холод. Боль. Н-ничто. Безмыслие страшная штука, я-то уж за-знаю, в детстве бы-ыревном валялся больше года. И ни одной мысли. Жуткая вещь.
- А я …а меня? – Лес совсем огорчился и готов был уже разрыдаться. Даже деревья дрожью пошли горестно заскрипев. Безмятежные глаза мальчишки наполнились слезами. – А Меня здесь оставите что ли? Я ж вроде как смерды, лишь теоретически информацию усвоил, а на практике полное человечье дерьмо. Швах. Черви. Лесная смерть. Ну…Меня же здесь вы не бросите, а? Ну пожалуйста!!! Остроухая. Змеюга. Синий труп! Я вам разве такой бесценный совсем не дорог!? А ты эльфийка…неужто солжешь Мне, остроухая ты лгунья!!! Я знаете ли тоже хочу отсюда убраться и вы обязаны, вы просто ОБЯЗАНЫ Мне помочь, смерды! Вы же ничтожества, не полные ничтожества же да?
…
Кому-то тяжело преграду пройти. А кому-то легко совсем. Вот например к Цере один из фей-ямов прискакал, и для чего скажите на милость? А для того чтобы немного пожаловаться, или настучать, то есть уведомить своего Вождя о неких нежелательных переменах! Вот такой старательный маленький фей.
- Лай-лай, Цера сья. Ём-ём здесь. А что Ёми-Ёми знать? Тама жирный рогатый рыцарь! Фейяма его захватывать хотят, Яни-Яни его рабом объявлять. А Ёми-Ём что? Ёми-Ёми сюда приходить и Цере тайком докладывать! Хороший Ём-Ём делать хороший и нужный дело. Цера же наградит старательность прыткого Ёми-Ёми?