Тонкий серп луны неторопливо полз по небосводу, ветер хрипло подвывал, запутавшись в мохнатых тучах и не было в мире покоя, ибо царствовало над миром зло. Ветер ярился и визжал недобрым волком, а ущербная луна ползла по небосводу, разбрызгивая вокруг себя таинственный гнилой свет.
…Сильмини Келевон Леонтари из рода гордых альваров предчувствовала дурное! Это дурное лежало на сердце мешком битых камней, причиняя эльфийке боль - боль передавалась вороному жеребцу заставляя гордое животное вздрагивать и потеть.
А потом враги напали и случился бой, и Ветер ее вороной скакун Ветер получил глубокую рану, заржав отчаянно и тонко! Конь понесся куда-то прочь унося за собой гордую наездницу – не разбирая дороги своей, не замечая темной судьбы и дыхания всемогущего рока, обезумивший от боли конь мчался куда-то в ночь – а ветви деревьев хлестали Сильмини по лбу оставляя жгучие, болезненные царапины…
И случилось что-то!
И произошло чудо пропахшее красной кровью умирающего скакуна.
Копыта коня вдруг пронзили ничто, путаясь в клубах серого межзвездного тумана, и кто-то другой, такой же злобный и мерзкий как и предыдущий враг, напал на альвийку. Удар!
...Быстрые злобные силуэты! Сильмини задохнулась от холода падая в сугроб – тонкими иглами ледяной воздух вонзился в легкие, выжимая из прекрасной эльфийки горячий дух.
Здесь было холодно. Очень и очень холодно! Здесь светило солнце, но здесь царила смерть укутывавшая мир в бесконечную зиму.
Солнце равнодушно смотрело на дочь авлари, посылая на землю острые свои, лишенные тепла лучи. Ему было плевать. Солнце не знало эльфов и не желало им сострадать.
Темные твари танцевали вокруг Сильмини нападая по очереди. Они веселились. Удар! И глубокие когти впиваются в правый бок женщины причиняя мучительную боль. Для простого смертного такой удар означал бы неминуемый конец – но Сильмини Перворожденная! Она даже устояла на ногах пытаясь зажать хлынувшую кровь.
Еще удар и эльфийка падает на землю болезненно приложившись головой о твердую корку застывшего льда.
А дальше как в тумане – отчаянно сражается, защищая своего скакуна. Потом понимает что верный конь давно уже мертв и никакой магии не под силу вернуть его обратно. Альвари выхватывает посох, непослушными пальцами – кое как, забирает лук и стрелы, и спешит…спешит…спешит…
Кажется, ей удалось убить двоих. Еще два падальщика преследуют по пятам – мохнатые, упорные твари с витыми рогами на большой уродливой голове. Похожи на волков чья истинная суть была извращена – когда-то благородные рогатые псы, нынче оскверненные создания желающие проливать кровь и пожирать сладкое мясо еще живой добычи.
Они бегут за ней, методичные убийцы которым не ведома пощада, но сквозь прищуренные веки – Сильмини видит спасение.
Ажурный мост. Сладость. Величие добра! Неторопливая река света текущая сквозь снежные барханы. Если удастся добежать – спасена! Чутьем альвари она знает – там есть спасение, там найдется помощь – рогатые псы не сумеют пройти сквозь Ажурную реку. Раньше сумели бы, но не сейчас когда их мелкие сердца всецело преданы злу - когда не осталось в них благородства, когда тьма стала их Сутью.
Эльфийский нос чувствует спасительные запахи Леса возвышающегося в этих диких краях наперекор зиме, а красная кровь альвари заливает снег, заставляя преследователей Сильмини визжать от ярости.
Добыча. Добыча. Добыча!!! Псы не желают упускать свою бесценную добычу…