«Ричард-сссай, это сссдорово что вы обратились ко мне. Май ла! Правда-правда могу помочь. Вам нужна таямайглэнва…соответствующая посса. Чтобы прибегнуть к сссиле тайя, вам нужно зассстыть. Вытяните правую руку и ш-широко рассведите пальцы. Хотя…нет! Подошштите пожалуйста немного…с-сейчас…мне нушно вспомнить кое-чего…»
...В это самое время, покуда голос велел немножечко подождать, Ричард бежал со всех ног, задыхаясь от ужаса и чувствуя как больная лодыжка вспыхивает пожаром боли, каждый раз, когда Принц вынужден был на нее наступать. Сердце выпрыгивало из груди, жаркое дыхание вонзалось в легкие сотней игл! Больно. Горячо. Великолепно и очень страшно! Организм Ричарда работал на пределе, выжимая из себя все соки. Хармузда призванная юношей для Подвига, бежала за ним же – судя по раззявленной зубастой пасти и нитям слюны серебрящемся на ветру, Хормузда имела вполне гастрономические намерения в отношении Превосходного – тварина прямо-таки захлебывалась слюнями глядя на трепыхающуюся добычу!
Все бежали. Дух яростной, жуткой гонки властвовал над людьми!
Бежала Мэлья, пытаясь спасти свою подругу наперекор времени.
Невиданный, страшный прыжок! Когда мир замирает и снежинки застывают в абсолютной пустоте, ноги толкают сильное молодое тело к смерти, а рассудок захлебывается одной горячей мыслью: спасти-спасти-спасти свою сестру!
Бежала Феари. Неслась неуверенно, в никуда – ветер вырывал из коднаровой конечности черные перья, а безглазая тварь гнала добычу след в след.
А потом. Что-то изменилось!
Мэлья, опередившая время и заставившая бурю замереть – волшебница Мэлья успела выпустить полосатую стрелу в Хормузду. Пятым ингридиентом в этом жутком коктейле эмоций и поступков стал Подвиг!
Тварь взревела когда стрела пробила безглазую голову на вылет. И яростный, оглушающий треск молнии наполнил этот снежный мир – а потом случился взрыв, такой слепящий и жуткий, что Мэлью просто отшвырнуло куда-то в сторону. Ветвистая молния шибанула совсем рядом, это и спасло перевертышу жизнь. Ибо набравшая скорость хормузда, даже умирая уже не успела бы затормозить – ее огромная туша обречена была врезаться в хрупкое тело перевертыша переломав женщине все кости, если бы взрыв не откинул легкое тело куда-то дальше.
Больно жамкнулась о землю едва-едва прикрытую в этом месте тонким снежком. В голове помутилось. Мысли загустели вязким студнем, безвольное тело наполнилось вялым песком. Мэлья была жива. Мэлью оглушило. Перед глазами прыгали слепящие искорки и было пьяно. Безвольно. Дремотно. Можно было думать, но голос отказал и рассудок помутился...
«Немного подошшштите, пошшалуйста, Ричард ссай, прошу васс не волноваться, - скучным голосом бухгалтера пояснял бесплотный в голове - этому стервецу ничего не грозило, поэтому покуда Ричард бежал сжигая себя без остатка Голос мог позволить себе блаженное безделье и неторопливую светскую беседу.
- У меня некоторые эгенше…сссатруднения. Ричард ссссай, немношшшко отвлеките его пока я сссоберу сссилы. Ну так…не очень долго. И прошу вас тише…не нушно столько страха и истерики! Мне нушшшшно сссосредоточиться, ваши мысли меня отвлекают. Пошшшалуйста, перестаньте думать так ярко! Имахла, Ричард-сай. Мне нушшшно чтобы вы подумали о чем-то усспокаевающем, мирном и хорошем – чтобы вы не иссспытывали столько громких слов, а ссаставили себя исссспытывать хорошее нассстроение. Немедленно сделайтесь в хорошем нассстроении, Ричард сссай!»
Огромная тварина в этот самый момент подобралась ближе и утробно завизжала – Ричарда обдало самой мерзостной вонью на свете, а когтистая лапа пронеслась в опасной близости от прекрасного лица. Потом тварь плюнула – и только чудом кислота не угодила в глаза. Потом принца подсек гибкий хвост и зазубренные когти передних лап неторопливо потянулись к животу Ричарда, обещая вскрыть его брюшину медленно и со смаком.
…А потом на тварину бросился Ульрих, и это не то чтобы сильно отвлекло хармузду, но это отсрочило казнь Ричарда!
Сначала Ульрих бросил свойгигантский меч, пытаясь издалека пробить шкуру монстрины и замечательным образом не попал. Вот дурак же - нет чтобы из лука стрелять! Потом бросил на тварь самого себя – хромая нога при этом подогнулась, заставив рыцаря шмякнуться лицом в снег, но это не остановило фон Брандена. В то время покуда хормуздовы когти неторопливо рвали одежду Ричарда силясь добраться до живого теоа, рыцарь матерясь и шипя, бросился на тварь второй раз.
Найджелл валялся бездыханным тяжелым мешком и хармузда не имела никакого желания развлекаться с мертвой по ее мнению добычей. Зачем? Тут же столько живых, увлекательных игрушек! Все равно что предложить кошке выбор между игрушечной мышью на веревочке и мышью настоящей - живой, дрожжащей, умеющей бежать и бояться.
Голос в голове копил мощь, обещая обрушить на тварь страшный, сокрушительный удар. А от Ричарда требовалось решение – нанести ли этот удар не обращая внимание на рыцаря прямо сейчас, либо переждать покуда хармузда не сбросит с себя неожиданного наездника.
Феари тяжело дышала и приходила в себя, она видела всё: Видела несчастного Найджелла валяющегося в снегу с открытым словно у рыбины ртом, видела Мэлью которую отшвырнул взрыв куда-то в сторону. Видела как Ульрих запрыгнул на хармузду а Ричард замер, словно бы что-то обдумывая про себя. Видела несчастную ричардову шпагу и гордый Годельшедельваргхен в снегу.
Феари Гвидичи видела всё. Феари Гвидичи видела всех!
Тяжело застонал Найджелл. Мэлья же лежала устрашающе тихо.