Найджелл сказал, что у него есть немного соли – немного серой, слипшейся в комок, перемешанной с землей и прочим случайным мусором соли. Заботливо обернутой в чистую тряпицу и оберегаемой как самое ценное. Соль – это вкус жизни!
Подумать только. Разве был бы кролик съедобным, не будь у них с собой этой белой драгоценности? Разве можно было бы утолить голод и насытиться мясом, если бы у них не было приправ?
Найджелл жевал свой сочный кусочек кролика с проворством первобытного хищника - живенько так и с чавканьем поглощал пищу. Явно был очень голоден! Поглощая кролика радостно прикусывал рыбками да орешками, не позабыв, впрочем, передать Мэлье измазанной в жире рукой свою самую важную ценность.
Соль!
Перемешанная с мусором и частичками проклятого Леса. Прекрасный и странный магический элемент.
По сути, отражение самой жизни. Черные пятна на белом, или белизна среди черноты. Даже к светлому моменту в жизни всегда примешана толика грусти – жалко, что чудо проходит, стыдно за внезапно свалившееся счастье, немного странно. Немного боязно…Но и в самом черном горе проклятая жизнь продолжает кипеть вокруг тебя. Деятельно. Беспощадно! Встает солнце. Шуршит дождь. Кто-то живет и смеется удесятеряя душевную муку. Страшно. Но миру чаще всего плевать на твое горе – полной черноты почти никогда не бывает, как не бывает и абсолютного белого, всепроникающего счастья.
Абсолютно счастливы, наверное, бывают только младенцы и совсем маленькие дети.
Поели. И навалилась сонная апатия. Сначала правильная, такая хорошая себе ленивость которая всегда бывает после сытного обеда на солнечной лесной полянке где много свежего воздуха и листвы. А потом сладкая послеобеденная нега обросла гнилью, превратилась в мерзкую тошнотворную усталость, пытающуюся смирить сердце отравленным сном. Тонким комариным писком в душе принялась зудеть тревожная мысль. Нужно. Нужно двигаться вперед!
…Они собирались как-то неохотно, через не хочу – шевелились сонными мухами, собирая нехитрые свои пожитки. Деревья глядели на них враждебно, недобро – в складках коры чудились мрачные лица, проворными червями из под земли тянулись корни, пытаясь подставить подножку людям.
Затоптали костер, Ульрих примостился к волокушам, чертыхнувшись из-за прибавившегося веса в лице Ричарда.
А Ричард спал. Нагло. Вызывающе! Раскинув руки в стороны, сладко посапывая. Ему и дела не было до чужих усталостей. Потом, правда очнулся ненадолго, поглядел на Феари бессмысленными глазами, что-то пробормотал себе под нос выпуская изо рта пьяный аромат:
— А! Ах…Куда ты?...Сейчас-с. Не мешайте мне тут. Пфф!
И снова заснул.
Лучник тоже лежал мертвец мертвецом, - крови из него вытекло порядочно. Старый шепелявый знакомец пока не желал обращаться к Рыжей леди, но явно чего-то выжидал, заставляя смуглого красавца упрямо дышать…
Такие вот обстоятельства. Так вот и двинулись вперед врываясь в Зиму. В преграду. Врываясь в новое заповедное чудо.
И навалилось белое, странное, мокрое.
Стена казалась мокрой – когда угодил в нее весь, целиком – казалось, будто угодил в кусок льда. Застрял в нем и обречен прожить в нем навсегда. Мокро. Зябко. Холодно. Одиноко.
Никого рядом нет.
Феари. Мэлья. Ричард. Ульрих…Потерялись. Каждый остался наедине с собой. Без никого.
Сам!
Мир исчез – и осталась только ледяная пустота вокруг. И Душа. Древняя, странная, могучая Душа охраняющая эту Пустоту. А может множество душ? Множество личностей спаянных друг с другом силой беспощадного заклятья?
Призрачная Преграда не испытывала враждебности к двуногим, не желала убить или вступить в битву.
Преграда вопросила каждого:
КТО ТЫ? ОТКДУДА ИДЕШЬ? К ЧЕМУ СТРЕМИШЬСЯ? ОТВЕЧАЙ ЖЕ.
Три вопроса в голове. И гул, и тонкий серебряный запах электричества. И больно. И очень хорошо.
Нет жизни. Нет смерти. Но есть что-то большее вокруг.
…А вот сне, Ричарду вдруг стало очень и очень холодно. Прямо невыносимо холодно, будто его забросили в ледяную прорубь да там и оставили!
Девушка-во-Сне выглядела напуганной. Слабо дрожало желанное тело, тонкие ручки в драматическом жесте вознеслись над головой.
- Вы долшшшны ответить, сай. Есссли согласны. Скажите стене кто вы, куда идете, к чему стремитесь? Ссссай. Я сделаю все что нужно. Мне очень нушшно на ДРУГУЮ сссторону.
Девица поглядела на Ричарда чистейшими, прекрасными глазами ласковой лани. Она приоткрыла желанные губки, сотрясаясь своим тоненьким тельцем которое так хотелось заботливо обнять.
- Но ссай. Я долшшен вас предупредить! Сайельвлари есть тот, в ком преобладает часть менхе. Сила отдающая. Вы зовете таких мужами. Доблестными высокими саями с мечами и пиками! Вы являетесь двуногим сссаем странной породы. А есть Сьябадани. Та часть, что хранит вамурахилью. Силу принимающу. Силу семьи. Вы зовете таких нежными, красивыми, тонкими сьями. Женами. Проссстите! У нассс Невоплощенных нет такого ссстрого распределения, и все ше, я блишше к сссаям чем к сьябадани. Говоря вашими словами, я мушшш…О прекрасный сай Ричард! Я могу быть женщиной в вашем сне, но простите сссай. Я тот, кого вы сссовете мушшчиной и менхе во мне больше, чем хиль. Если вас устраивают выдуманные любовные отношения с другим сссаем, добрый сссай, я могу оплатить вашу доброту тут же. Но я знаю что для сссаев вашшны их дагхма…правила шшшисни.