Придет время, когда все завершится. Время после. Время оглядеться назад и оценить заново. Короткий момент взросления, когда ошибки прошлого превратятся в опыт и перестанут выгрызать душу. Время, когда самым естественным станет отпустить. Время после - время, после которого любой становится другим.
Придет время, и Мелья выест сама себе глаза, выклюет мозги за то, что учудила. Сама себе. Одно мерило у нее для нее - она сама себе оценщик, палач, судья и учитель. Придет время, и оценщик пожурит, палач захохочет о том, что мастером другого дела ему становиться пора, ведь леди с такой бедовой головой сама себя под лезвие гильотины подставляет, судья стребует плату с души, плату самопоеда, болезненную, черную, учитель встанет около, глядя ровно, положит руку Мелье на плечо, зная, что использовала Мелья свое право на ошибку, больше его нет, таков урок, в котором награда - опыт. Придет время, и Мелья отпустит и станет другой.
А сейчас глупость нематериальной время крадет. Было бы здесь время обычным, да и черт бы с ним, не жаль, да не то время вокруг, другое, самое драгоценное, время, когда опасность свободно гуляет. Красивая, изысканная леди опасность, желанная, вот только кровью пропахшая от ног до макушки, Мелья не хочет к такой в лапы.
И ей даже в таком времени сейчас тепло, лучится лицо улыбкой, когда удерживает маленькая Мел огромного Ульриха, когда он доверяет, а ей нельзя подвести.
Когда выбора нет - побеждать только, слишком очевидно все: пан или пропал.
И держит. Крепко-крепко, могуче-могуче. Откуда в теле миниатюрном силы? А как загнанный к воде заяц на собак-загонщиков рычать и скалиться осмеливается? И как у человека может получиться четырехметровую стену одним прыжком преодолеть, убегая от погони?
Один ответ: нет выбора, есть: сделай.
Держит рыцаря крепко-крепко.
И корешки проклятые, из земли ползущие, топчет.