Сырая стынь на поляне властвовала полноценной хозяйкой. Какие уж тут дрова? Все отсырело, промокло, пропиталось небесной влагой.
А этим Белым уродам. Им будто даже лучше когда вокруг такая мокреть и дрянь. Они этим дышат, подпитываются, живут!
Им хорошо, славно и чудесно – это для них поляна – это для них народилось промозглое утро. По их воле ползет пушистый туман. Они зовут туман за собой – он идет послушной собакой.
Мерклые создания. Те что вышли из тьмы и боятся огня. На четвереньках. На двух лапах. Они как угодно могут ходить! Хочешь, пародией на человека будут, а хочешь – побегут как визгливые крысы на четырех лапах.
Первый враг бросился на Ульриха – недобро блеснул двуручный Годельшедельваргхен принимая бой.
Мэлья отвлеклась.
Что-то. Кто-то! Этот мир пытался достучаться до ее сердца. Бесконечный город, там дальше – спасение, преграда, что-то пронизанное ПЕРВОЙ магией. Нужно принимать бой или бежать. Судя по энергичным взмахам меча – Ульриха вот вполне устраивает этот утренний бой. Пахнуло вонючей кровью. Кажется, удалось ранить тварюгу. Но…ощущение неправильности наполнило душу - белую хамузду нельзя уничтожить.
...Кажется так. И кровь ее суть отрава.
Ножик Феари вошел в плотную шкуру монстра не причиняя вреда. А следом. Впилась в раненное плечо сверлящая боль – могильный, жуткий дух бросил девушку на землю. Оно пришло оттуда – не из темной глотки монстра, но откуда-то еще дальше, из-за края этого похабного мира. Оно приказало Феари лечь и умереть, и не слушать этот приказ было почти невозможно.
Мерзко. Страшно. Умираешь. Кричишь! Червивая земля обволакивает коконом. Это потому что…как бы сказать? дальше нелюдские слова идут…мыслеобразы. Формы. Грязные искажения…оэшактаньи…шааканам…хамузда…хамузда кума. Куума рагх хамузд.
Трупоеды!
Не эти линялые твари. Что-то другое. Рвется в душу спасительный голосок прогоняя мерзкие мыслеобразы:
- Эсхра…слушай сья. Эсхра. Ойегеллайя! Три стихии…боится света. Сссоздайте ссссвет. Хамуздам нет туда хода в ссвет!
Чудище заметившее Ричарда, было как назло самой огромной и тупой тушей из всех. Бочком бочком, зверюшка направилась к отважному герою. Когтистая лапа, оскал острых зубов.
Мурлыкнуло, будто большой добрый кот. Мррр! Шумно принюхалось. Шшшшх. Может, добра Ричарду «котик» хочет? Второй собрат рядом. Мягко приближается. Двое "котят" кружат вокруг славного сэра Превосходного. Мурлыкают. Один, кажется прыгнуть собирается...