Просмотр сообщения в игре «[Завершено] Сигнал бедствия»

New Black Gold:ссылка

Ночные улицы горят огнями неона,
В горячем воздухе запах людей и пота.
Возводятся храмы науки и рушатся в пыль
Святилища богов- бездушных машин.

Увечное тело вы воссоздали заново,
Заперли душу в нём, разорвав надвое,
Живая плоть в окружении стали,
Металл холодный сердце обнимает.

Управляемо чипами, создано заново
Живое сердце страдает под латами
Ведь где-то там, в глубине электро цепей
Вы не заметили души моей.

Наука над природой одержала торжество,
Но не сломала духа естество.
Смотрите, до сих пор я сплю и вижу сны.
Во мне металл и плоть искусно сплетены.


Культя Рико зафиксирована в херургеоне и не освободиться пока процедура интеграции металла и плоти не будет завершена. Он сидит, устало склонившись над ярким конусом подсветки и наблюдает, как маленькие щупальца аппарата кромсают его плоть, отрывают частички расплава брони, выковыривают угольки, покусывают оголённые нервы и запечатывают кровоточащие сосуды.
Да, умная машина вколола ему обезболивающее, а анестезирующее поле гасит болевые импульсы, но бездушной машине не понять, что значит не иметь возможности почувствовать под собственными пальцами живое тепло, уловить отклик чужого тела и как электрические разряды от пальцев, бегут в мозг и возбуждают центры удовольствий. Зато может понять сам Рико. Он может понять и вспомнить, как он уже был лишен этой возможности, банального прикосновения к телу Джулии. Ощущение от встающих дыбом мельчайших волосков её тела, бегающих мурашек и жаркого дыхания. Прелесть от ощущения её волос в которых запутываются пальцы, упругость набухших и торчащих от возбуждения сосков. Нет, всё это не может передать металл, он лишь инструмент, позволяющий выполнять моторные функции, но совершенно не способный передать чувства и эмоции. Кто-то говорит, что секс в презервативе, это как нюхать цветы в противогазе. Вроде факт действия есть, а результата и запаха нет. Искусственное, не живое, не настоящее. Мёртвое.

Тёмный матовый металл с вкраплениями алмазной пыли. Такй же чёрный, бесчувственный и холодный, как окружающий космос. Такой же обманчиво красивый, сколь и губительный. Да, теперь вновь не нужны пассатижи и тиски, аугметика справится не хуже. Теперь проще удерживать раскалённые провода и панели, можно даже яйца и сосиски доставать из кипятка не опасаясь получить ожог, можно жарить мясо не вынимая руки из огня, но стоит ли оно того? Стоит ли холодный металл и все его преимущества единственного ощущения, даруемого прикосновением?

***

Заведение, к слову, то еще местечко было. Детский приют номер хрен-вспомню-какой, приткнувшийся где-то в глубинке города-цитадели, со слащавым названием «Опека», «Забота» или как-то так. Но не простой приют, а особый, для особых детей. «Из неблагонадежных и социально опасных семей», если выражаться культурно. А если по-простому — для изгоев.
Продавцов, да и покупателей «белого счастья» в городе всегда хватало. Часто наркоманки, проститутки и прочее отребье рожали что-то вообще мало похожее на человеческих младенцев. Горбуны, карлики, имбецилы, дауны, ДЦП-шники, а бывали кадры и похуже. Такие новорожденные обычно протягивали не больше нескольких часов. Можно было считать их счастливчиками. Потому что жизнеспособные были обречены влачить жалкое существование во всех смыслах этого слова. Заведение бедное, ободранное, от преподавателей и воспитателей пышет цинизмом и озлобленностью, в коридорах пахнет прокисшей кашей. А еще дети, ползающие по коридорам или колесящие на инвалидных креслах. Точнее не дети, а что-то на них похожее. Многие из них даже разговаривать толком не умеют и издают какие-то гортанно-мычащие звуки. Половина "воспитанников" рождается не только с физическими, но и с психическими отклонениями, так что постоянными звуками приюта были беспричинные крики, вой, рыдания, истерический смех, неразборчивое бормотание и ругань воспитателей. Милейшая обстановка, правда?
И вот в этой выгребной яме, где каждый воспитанник был товаром и существовал несколько лет Рико Ричадс. Признаться, улица для него была значительно лучшим местом, чем эта зловонная каменная коробка, наполненная человеческими и нечеловеческими существами. Побеги, как и смерти, случались здесь достаточно регулярно и администрация особо себя не утруждала расследованиями, поскольку кто будет переживать из-за пропажи или смерти нескольких воспитанников, которых лучше бы вообще никогда не было. Полиция так же смотрела на всё сквозь пальцы, поскольку заведение было неким аналогом тюрьмы. А чем меньше "червей" на улицах, тем спокойнее сон благонадёжных граждан.
Попав в стены приюта впервые, маленький Рико ужаснулся и попытался сбежать в первый же день. Был пойман и наказан. Били долго, методично и жестоко, сразу становилось понятно, что подобная процедура не является исключением, скорее нормой. Да ещё и воспитатели... Похоже они испытывали особое наслаждение, упивались властью и вседозволенностью, когда измывались над малолетними воспитанниками.
После нескольких подобных "воспитательных процедур" у большинства детей напрочь пропадало желеание и мысли о побеге. Словно скот они послушно ходили есть и спать, даже на в туалет ходили по команде и не дай бог, кто-то нагадит мимо... Некоторые нянечки были пострашнее воспитателей.

Но для Ричардса, маленького волчонка, вкусившего все прелести вольной жизни и понимающего различия между "Там и тут" побои служили катализатором. С каждым ударом он становился злее, циничнее, жестче и беспощаднее. Маленькое, тщедушное тельце подростка наполнялось несгибаемой волей и решимостью идти до конца. Как и положено волку, он сражался и держался до последнего вздоха, пока раскалённая игла боли не проникала в мозг и не гасила окружающий мир. Потом следовало пробуждение и ломота во всём теле. Порой она длилась по несколько недель. Но едва она ослабевала, пацан вновь пытался сбежать. Иногда удавалось и он проводил на улице от нескольких недель до нескольких месяцев, но всегда, всегда эти суки в фуражках его отлавливали и возвращали в приют.
Со временем, за Рико прочно закрепилась слава психа и даже старшие ребята его старались не трогать, зная, что этот чудик может быть чрезвычайно опасным. Ведь именно этот чертёнок, придушил троих парней, что попытались отнять у него положенную дневную пайку.
Администрация в очередной раз прописала "курс лечения", а тела просто утилизировали, отдав в некое медицинское учреждение для исследований. В прочем, некоторых живых ждала подобная участь.

Вот в этом гадюшнике Рико и повстречал Джулию.
Не известно, по какой причине, как и за что, но её привезли. Привезли под вечер. Сама она никогда не рассказывала, а у Рико хватало ума не спрашивать.
Как это обычно бывает, сначала новенькую провели всеми коридорами ужаса досмотра, проверок и снятия метрик. Затем оставили на несколько дней в карантине. Жутковатое место с родни штрафному изолятору, с вечно включенным светом, мокрыми стенами и ползающими мокрицами, червями, тараканами и бог весть какой ещё живностью. А ведь это было только начало. После карантина новенькую ждало знакомство с местными обитателями, которые пытались впихнуть любого в рамку местной иерархии, что была перенята более старшими ребятами у заключенных. Были в ней и свои тузы и шестёрки, давалки, служки, шуты и прочая ересь. Вот только Псих Рико был изгоем для всех. Он не лез в разборки между группировками, не рвался в верховые, а при попытках унизить отвечал жестко и порой жестоко, чаще всего просто убивая подручными средствами.
Скажете что это присуще только парням? Выкусите! В этом райском уголке не делили по половому признаку и некоторые девки были не хуже парней в плане силы, злости и извращенности сознания. Держали свои банды и вели борьбу за власть.

Но сколь бы ты ни был силён, вынослив и крут, тебе всё равно нужна поддержка. Прикрытый тыл. Озлобленность на "мелкого шакала" уже достигла той стадии, когда Рико приходилось либо сбегать, либо устраивать потасовку чтобы отправиться в карцер и том отдохнуть и выспаться. В противном случае, он имел все шансы быть задушенным подушкой или прирезанным во сне.

Когда новенькую втолкнули в барак, так называлось место отдыха, где несколько многоярусных железных кроватей стоящих вдоль стен, образовывали прямоугольник служивший и общей площадью и ареной для баталий, то её тут же обступила шушера всех мастей и принялась обрабатывать. Почти сразу отобрали вещи, включая новую форму, состоящую из серой безразмерной рубахи, таких же брюк и ботинок. Девочка пыталась сопротивляться, но куда уж там, шестёрок было слишком много, да и усталость после изолятора, голод и общая гнетущая атмосфера сказывались.
Её ненадолго оставили в покое, совсем на чуть чуть, чтобы спустя несколько минут вновь приняться обсуждать её дальнейшую судьбу. Новенький в бараке, это всегда событие необычное. Каждый хочет пополнить свою группировку. Кто шестёркой, кто служкой, кто ковырялкой, кто минетчицей. Порой вспыхивают нешуточные баталии, перерастающие в общую потасовку. Наверняка так бы произошло и в этот раз.

Рико сидел в стороне и что-то сосредоточенно чиркал в блокнотике. Издевательства были в самом разгаре, девчушку толкали по кругу, бесцеремонно щупали и ржали в голос. Чего ей только не пророчили и не обещали за хорошее поведение.
Ричардс поднял воспалённые от недосыпа глаза и их взгляды встретились. Её, эту маленькую и затравленную девочку, не интересовали окружающие, почему-то из всего вороха лиц и оскалов она смотрела на него, одиноко сидящего в стороне. Но в этом взгляде не было мольбы, не было просьб, только холодная решимость и ненависть к окружающим. В этом взгляде, Рико поймал и понял нечто очень важное, можно сказать главное, то, что невозможно выразить словами. Почувствовал некую решимость, возможность, шанс. Да, тот самый джокер, единственный в колоде, но который нельзя упустить. Она может стать его билетом на свободу, тем самым подельником, которого ему не хватало. Тем, кто сможет бодрствовать, пока он будет спать. Подготовка к побегу требовала находиться в приюте, а не в карцере или лазарете. Сам Рико нормально не спал уже несколько дней и вряд ли ему удалось пережить ближайшую ночь.

Он смотрел на неё, долго, изучающе, читал по глазам мысли и впитывал её каждой клеточкой своего тела. Он хорошо чувствовал людей, не мог иначе. Улица слишком жестоко учила и наказывала за ошибки.

Свист. Громкий, оглушительный, протяжный. Гомон голосов стихает, несколько десятков колючих взглядов буравят ненавистного психа. Смотрят, когда он встаёт и направляется к общей массе. Его готовы растерзать здесь и сейчас, но страх в сознании удерживает их от поспешных действий. Знают, что пока зверь на ногах, он даст им отпор. Но зверь уже слабеет. Этой ночью он уснёт. А они помогут ему уснуть навсегда.
Рико обводит злым взглядом серую братию, подходит к девочке и берёт за руку. Грубо, резко, без церемоний, отходит, дёргает за собой и тащит словно куклу. Рывком опрокидывает на свою койку, ложится, укладывая свою голову на её колени.
- Молчи. Шепчет он сквозь зубы и вновь взяв блокнотик принимается что-то чертить.

Злые взгляды всё ещё продолжают источать ненависть, шепот, угрозы, хихикание. Рико знает что к чему, но делает вид что занят. Через пол часа, кажется, что всё успокоилось, но это только видимость.
Устраиваясь поудобнее, Ричардс ложится на бок, откладывает блокнот и берёт книжку.
- Меня порвут. Что сделают с тобой ты слышала. Можешь помочь мне, а я помогу тебе, взяв с собой. Он вновь шепчет, едва слышно, только для её ушей. Рука скользит вдоль стены и достаёт алюминиевую заточку из нычки. Оставляет возле руки девочки, закрывает от взглядов окружающих своей головой. Если бы она захотела, она с лёгкостью бы взяла её и вспорола ему глотку. Что это? Жест доверия, отчаяния?
- Мне нужно поспать. Если кто-то приблизится ближе чем на метр, толкни меня, даже если мимо будет проходить всё равно буди. И будь готова к потасовке.
Парнишка лазами указал на заточку и отключился.

***


Катран дёрнулся выныривая из воспоминаний и резко заозирался в поисках опасности. Увидев Джул, протянул руку и притянул к себе. Усадил на колени, прижал к плечу и вдохнул её аромат.
- Всё нормально капитан, всё как прежде. Железный дровосек через пару минут будет в строю.
Он коснулся ещё щеки губами и обратил внимание на мерцание сенсоров унитула. Подхватил его рукой и изучил показания.

Выведя список установленного на борту оборудования, Рико пожаловался:
- Капитан, прекратите пальбу. Мощности реактора не хватает на поддержание всех систем в активном состоянии. Лучше перенаправьте мощности в индукторы генератора щита.
Ещё раз изучив показания приборов, Катран прихватил ушко любимой зубками.
- А нафига столько систем одновременно на корабле работают? Блокируем все отсеки, отключаем систему жизнеобеспечения, орудийные платформы и всё что нам ненужно. Полагаю и маскировку можно снять. Оставляем щиты, управление и двигатели. Реакторы мы противнику разнесли, запас автономной работы ограничен. Это же плазма! Камеры нагнетания сожрут их быстро. Увеличим щиты, отойдём ан безопасную дистанцию, подождём и вернёмся...
Бортмеханик принялся оптимизировать цепи подачи энергии и отключать лишнее, чтобы направить больше энергии на щиты, пока Пира будет отводить корабль.