— Понял я, не тупой! — резко крикнул Ериас Бакусу, затыкая уши.
Тут вагон резко затормозил, мужчину резко бросило в сторону, и на краткий миг полета он осознал, что апория мелетидского философа Зенона была неправильна. "Летящая стрела находится в покое и неподвижна, ха!" — внутренне усмехнулся Ериас: его-то как раз очень хорошо так кинуло, ни в каком покое он не находился в эти мгновения, но, к счастью, стенка вагона прервала его полет и не дала ему как-либо серьезно ушибиться, налетев, например, на оружие.
— Сатира за левую ногу! Девушки! Никка! — вскрикнул он затем и, оттолкнувшись от стенки, помчался в другой вагон.
Открыл дверь сбоку, залез на крышу вагона, разбежался, прыгнул... Приземлился на другой вагон. "Но если размышлять относительно того места, которое занимает летящая стрела, она-то покоится, а вот бытие вокруг нее движется. Черт!" — продолжал думать Ериас, вновь затыкая свои уши и отгоняя от себя прекрасные очаровательные мелодии гарпий.
— Ксения, Семела, Мелисса, вы как?! — спросил он, вглядываясь в обстановку вагона.
А товарищи скоро выйдут вслед за ним. Вряд ли их проймут такие штучки. По крайней мере, так считал Ериас.