Только в самолете Кэп осознал, что произошло за каких-то три часа.
9 утра. Пробуждение на съемной квартире и почти без воспоминаний о предыдущем вечере рядом с какой-то блондинкой - не то Сарой, не то Сандрой, как напоминала ему долговременная память. Странно, он не помнил остаток вечера после того, как решил вывести её на прогулку по ночному городу. Что он в ней нашел, он же не любит блондинок. Надо меньше пить...
Через полчаса утренней лени, пока гостья ещё спала, планшет тренькнул, приняв письмо. Адресат заставил тут же проснуться.
AIM. Предлагают возглавить операцию по освобождению Алармо. Ту, на которой неделю назад помер на поле боя Старик, живой (теперь уже нет) символ компании. Не была бы их работа настолько секретной - какую бы популярность обрела продукция с портретом Старика и надписями типа "Je suis Dirk Jagger"? Так, идея потенциально богатая, записать. А потом выпроводить эту Са(нд)ру и быстро собраться.
Вылет через два с половиной часа, если он согласен. Говорят, срочно. Говорят, революция в опасности. А вслед за ней, стало быть, и вложения от многих серьезных людей в бюджет AIM. Задание это в последнее время уже считалось "проклятым" - сначала на нем умер неубиваемый Старик, потом из-за внутренних противоречий ушла половина отряда, а потом, не успев отдать ни единого приказа, улетел некий Чака, на которого сам Василий возлагал надежды, что негр все-таки сломает тенденцию. Ничего. Не первая его "проклятая" операция, и, как он надеялся, не последняя. Себя он не зря считал любимцем удачи, и сердце, мерно бьющееся в правой стороне груди, лишний раз напоминало об этом. И ошибок Эйсена не повторит - как он успел убедиться, если из дельцов получаются командиры и вояки, то из вояк командиры - не всегда.
Сборы состояли в заказе через Бобби Рэя снаряги, а также упаковки в дорожную сумку бинокля, нескольких смен белья, фляги с ромом и пары старых походных форм. Ничего незаконного, мы просто богатый турист-экстремал, летящий чартером поближе к боям.
Перед трапом набрал своего единственного оставшегося в живых друга - Миколу. Может, ещё раз удастся с ним повоевать? А вот фиг там, Микола уже на задание - в Сирии.
"Карп - Дрозду. Счастливого полета!" - их старая поговорка. Ещё с детства, когда Коля хотел стать летчиком, а он, Вася, уже знал, что скоро уедет из города детства вместе с родителями, чтобы отец поднимался по карьерной лестнице выше.
"Дрозд - Карпу. Ни пуха. Отбой."
Шепотом послал Миколу к черту и улыбнулся. Как в детстве побывал. Словно и не расходились их дорожки на годы, и не было всей той дряни, которая происходила в их жизнях.
В самолете Кэп углубился в чтение материалов на планшете - и картинка там вырисовывалась не слишком приятная. Впрочем, проблемы будем решать по мере поступления. Пока можно было расслабиться и собраться с мыслями.
======
На площади Сан Моны, где раньше был рынок, сейчас было не по-военному людно. Новый командир наемников держал там речь перед населением - вчерашними крестьянами, рабочими, простыми людьми, которые сейчас были ни чем не лучше беженцев на своей земле. Если они хотят победить, это людское стадо надо будет перековать в лояльную, готовую голодать и умирать за них однородную массу. А что для этого лучше, чем старая-добрая патриотическая пропаганда? В одной простой рубашке и походных штанах Кэп вещал в мегафон с бывшего овощного прилавка, ставшего в эти минуты политической трибуной. Прилавок всё ещё вонял чем-то подгнившим, но это было лучшее, что тут можно было найти - он был крепкий и достаточно высокий, выше только окна второго этажа и крыши. Туда лезть не хотелось, ведь здесь, внизу, он символически к ним ближе.
- Люди Сан-Моны! Я, может быть, только ступил на вашу землю, но я следил за вашей борьбой с самого её начала. Я знаю, как она должна закончиться, ведь правда - за вами! Это ваша земля, и никому - тем более каким-то самозванным диктаторам и агентам иностранного влияния - не позволено лишать вас свободы и мира на вашей земле. Я ожидал увидеть здесь шахтеров, крестьян и рабочих, но вижу в вас не их. Кого я вижу? Я вижу храбрецов, прошедших через мучения. Я вижу воинов, не сломавшихся под гнетом. Я вижу героев! Вы все - все до единого! - герои своей страны, подвиг которых ещё впереди.
Сколько их доживет до конца войны? Не каждый. Достоверно можно сказать, что процентов пять-десять не увидят победы, чьей бы она ни была.
Несмотря на мрачные мысли, пробегающие в голове Кэпа, голос его не дрогнул, а лишь стал более твердым, а лицо более вдохновенным.
- На своей земле вы должны быть хозяевами! Мы здесь лишь для того, чтобы помогать вам - направлять вас, обучать вас, вести вас к Вашей победе! Мы поможем, чего бы это не стоило. И я, если потребуется, пожертвую всем за вашу страну, за вашу победу, за ваш гордый народ. Я уверен, каждый из Вас, истинных героев Алармо, поступит так же! Слава Свободе! Слава народу Алармо!
Толпа была его. Речь была заготовлена не зря. Теперь надо было воспользоваться успехом и забрать с собой ещё пару "героев, ждущих своего подвига", уж в чем-чем, а в подвигах в ближайшее время дефицита не будет. Впереди была ещё встреча с городской управой, благо тут, на площади, была добрая её половина. Там нужно будет говорить уже слегка другое.
======
Среди наемников Кэп сбросил пафос вождя на трибуне и превратился в такого же, как они, работника ножа и автомата - никакого построения по стойке "смирно", вежливо, но твердо пожал всем руку, представился. Говорил на чистом английском, в котором едва-едва угадывался акцент.
- Зовут меня Василий, по позывному Кэп. Скажу сразу, я на лавры Старика не претендую. Дирк Джаггер был живой легендой, а я просто умею командовать и стрелять. Я буду делать всё, что могу, от вас ожидаю того же. С деньгами не обижу, долги не забываю, не в моих правилах. И личную инициативу в разумных пределах тоже уважаю. Но всё равно лучше мне хотя бы сообщать - а то вдруг война, а вы уставшие, - Кэп коротко улыбнулся и продолжил, - Уверен, сработаемся. С официальной частью всё. Давайте неофициально и честно, какова ситуация?
Ответ на этот вопрос он знал и сам. Просто хотелось знать мнение подчиненных.