И стоило Линде произнести последнюю фразу… как подул вдруг сильный ветер! Зашаталась скрипуче створка окна, задрожало пламя свечи, зашелестела тревожно листва на улице, а чей-то разговор внизу оборвался на полуслове.
- Ого… Ну, мне не страшно! - тут же выдал Дирк.
И так уверенно он это сказал, что если у сестры его и возник какой-то испуг, то мгновенно развеялся. Что может молодой зигериант против могущества Богини? Ничего. Но очень смелое ничего!
А затем…
Затем ветер унялся, створка перестала скрипеть, а бауэры продолжили болтовню, как ни в чем не бывало.
- И что все это значит? - растерялся Дитрих. - Мы что-то не так сделали?.. А! Действительно! Мы!
И прежде, чем Иделинда успела вставить слово, он расправил плечи, выпрямил спину и заявил:
- Вызываю тебя, о Бёзе, на разговор! У меня тоже есть вопросы! Явись к нам в обличии того беса… - тут он смутился и продолжил уже менее нагло, то есть в меру решительно, - или в любом другом обличии. В каком захочешь! Здесь я тебе уступаю.
Брат нахмурился, глядя на Иделинду, окно и свой лангшверт на кровати. Быстро кинул сестре:
- Идхен, лучше отступи от окна. Мало ли какой на этот раз будет сатир?
Послушавшись, она, как и он, устремила свой взор в черный провал ночи, где тускнели звезды и шумела листва. Ветер становился все сильнее, теперь он уже и не думал прекращаться. Пламя свечи нервозно трепетало, а бауэры ушли с улицы внутрь, посетовав на непогоду, но…
Но ничего действительно необычного не происходило.
Ничего, пока Дирк вдруг не сказал:
- Тогда у меня для тебя три загадки.
Линда обернулась к нему, не понимая, с кем брат разговаривал. А он смотрел прямо на нее!
И хитро улыбался, скрестив руки на груди.
- Ответ за ответ. Итак, первая: "Что тебя манит, но всегда за углом?". Вторая: "Как одолеть самого сильного?". Но тут ответ очевиден, конечно! И третья: "Какой ответ на загадку бывает верен, но никогда не подходит?"
Закончив, Дирк подвинул на кровати свой меч и, пробубнив "Надеюсь, ты не будешь против", уселся на нее, опершись спиной о стену.