Пораженная словами отца, я невольно прикоснулась к щеке.
Я не знала, что у меня с лицом. В последние дни было туговато с зеркалами.
И все же... Даже если следы побоев не видны - как мог он так сказать?..
Меня разрывало от какофонии переживаний.
Какую-то часть моего сознания очень и очень занимал вопрос, почему отец не обмолвился о костре. Мне было хорошо известно, насколько ордманны чтят закон. Разве не полагалось альтграфу, только узнав обо всем, передать меня рихтерам?.. А он об этом даже не упомянул...
Не потому ли, что считает меня настолько никчемной?..
Возможно, мне не стоило знать ответ. Но все-таки я для чего-то поинтересовалась негромко:
- Отец, Вы действительно думаете, что я отдалась орку по доброй воле?
Голос задрожал к концу фразы.
Мне было очень горько. Так горько, что я сейчас пронзительно жалела об отправленной герром фон дер Пфау Дирку синице.
Боги, зачем все это было нужно? Ради чего мой брат так рисковал?!
"Лучше б ей было умереть прямо там..."
И правда. Насколько это было бы лучше... Пропасть без вести, чтобы не уронить тень на имя рода. Чтобы никто и никогда не узнал, в какой стороне искать мои следы.
Но я осталась жива. Для чего-то. Я была жива - и остро чувствовала, как ранят меня слова отца. Я пыталась уверить себя, будто мне нет никакого дела, что именно он думает о случившемся. Но, очевидно, дело все-таки было...
Где-то очень глубоко вдруг всколыхнулось нелепое желание переубедить отца. Объяснить ему, что он не прав в своих суждениях. Рассказать, что я чувствовала тогда. И что чувствую теперь.
Зачем?.. Я ничего не смогу доказать. Переубедить ордманна? Легче достать упавшую на дно колодца звезду.
- Я просто... не успела умереть прежде.
Только кому это важно?
Отец и брат яростно пытались прожечь друг друга взорами, желая отстоять каждый свой вариант моей дальнейшей судьбы. Нет, не моей. Судьбы Кальтенбергов.
Боги, сколько ошибок я успела совершить всего за седмицу...
А самое страшное... Теперь из-за этого рушится жизнь Дирка. Я подвела его. Я так его подвела...
Если бы только удалось избежать способных навредить ему последствий...
Встретившись взглядом с Дитрихом, одними губами я прошептала:
- Прости.
Я готова была согласиться с любым исходом, позволившим бы моему брату миновать расплаты за мой поступок. Но было ясно, что никого не интересуют мои мысли на этот счет. Да и кому нужно мнение орчеложной шлюхи? Все решится без моего участия. Все решится, пока я буду бессмысленно сидеть взаперти...
Прикосновение Клотильды заставило меня вздрогнуть. Я не верила ее вкрадчивому тону. Я не верила ей ни на рихт! В конце концов, именно с ее подачи поднялся этот вопрос. Что стояло за ее мотивами?! Боги, что вообще могло за ними стоять?!
Неприязненно отдернувшись, я вырвала свою руку у продолжающей подбираться ко мне матери:
- Я пойду сама!