Глава Шестая
212г. Эльфийской Эпохи, второй день троицы Грюна.
Священная Остландская Империя, Великое Герцогство Блауштадт, Альтграфство Кальтенберг, близ Кальтенбергбурга.
Может, это был красивый вечер. Может, заходящее Хютерово Светило и подожгло редкие облака рыжим пламенем. Может, реденький лес на склонах горы Кальтен и благоухал, манил птичьими песнопениями и весенней прохладой. Может, стоило остановиться, насладиться, вдохнуть, поглядеть… и задержаться здесь, на свободе.
Но нет.
Вайспферд, уставший тащить три дня подряд сразу двух хозяев, все мотал головой понуро. Надеялся свернуть с крутой дороги, уйти в этот самый лес, пожевать мох, морозный, с самой земли…
Но нет.
Дитрих не давал ему. Ни единого штунде передышки. Тем более, сейчас, когда Кальтенбергбург уже горел впереди туслыми свечами в узеньких бойницах. Замок высился тяжелой, могучей громадой. Крепостью, оплотом… темницей, тюрьмой. Чуть больше седмицы назад Иделинда сбежала отсюда, бросила все, перечеркнула свою судьбу, отправилась в другую страну искать другую жизнь, свое счастье, свое будущее…
Но нет.
Из всего отряда остались только они вдвоем.
Первым отделился Гангберт, еще там, в Даммии. Он занялся поисками Сатира, словно испарившегося в тот день… Брат наотрез отказался тратить на это свое время - надо было срочно возвращаться в Империю. Линда протестовала, а потому пришлось попросить молодого хютеринга.
Флёретт же сказала, что Сатир ушел навсегда.
Затем в Штультдорфе они попрощались и с самой эльфийкой - Ян фон дер Пфау пообещал о ней позаботиться и окольными путями отправить на родину. Увидев графиню, он почему-то грустно произнес: "Срезали розу в подарок…" И больше почти ни с кем не разговаривал, а потом и вовсе закрылся в своей комнате.
Наконец, этим днем отряд разделился: Дитрих повез Иделинду в Кальтенбергбург, а остальных послал в Круфендорф. Все это путешествие было рискованной авантюрой, ведь брат оставался на службе у Императора, и каждый день его отсутствия вызывал серьезные подозрения.
Отряд же, включая даже оруженосца, мог хоть как-то сгладить ситуацию. Да и сам Дирк собирался завтра же поутру рвануть в столицу. Надо было лишь доставить сестру…
- Я приму весь удар на себя, - сказал он вдруг, пока конь нехотя поднимался по вившейся петлями дороге. - Лучше помалкивай… Или на кухню убеги, грабить кладовки.
Дирк захихикал издевательски. Он намекал на то, что Линда всю дорогу почти безостановочно ела. То ли пережитое так на нее повлияло, то ли оголодала она за эти дни (три из которых графиня пробыла вовсе без памяти), то ли хворь какая пристала. Но есть хотелось невыносимо.
А когда она не ела, то дремала с полузакрытыми глазами, убаюканная поступью вайспферда…
- Только надо решить, что я им буду рассказывать. Хотя зачем тут хитрить? Вроде и так все ясно. Историю с лекарем навряд получится скрыть, согласна? Или все же рискнем?