Лесная подстилка колола босые ноги. Я сдерживалась, закусив губу, чтобы не вскрикивать каждый раз, когда в ступни впивались мелкие веточки.
И шла за Дитрихом.
Я пошла бы за ним куда угодно, не только по лесу. Я пошла бы за ним по битому стеклу.
За моим братом... Моим... братом. Никак иначе не могла я называть Дирка. Не получалось даже мысленно... Это право - единственное из многих - я хотела оставить за собой.
Я шла за ним... успевая удивляться, как быстро все закрутилось.
Всего дюжинную назад я и помыслить не смела, что вновь увижу Дитриха. Что он окажется рядом, когда будет так нужен. Что смерть настигнет грюнхаутов так скоро, что я вдруг окажусь в объятиях брата.
И что это никоим образом не затронет болезненно звенящую пустоту в груди.
Механически подчинившись полуприказу, я села, с удивлением заметив на горизонте черный силуэт. Сердце дрогнуло от горечи. Вот оно как... Сатир теперь сторонится людей?.. А я-то надеялась, после слов Флёретт бояться он начал только меня. Очень жаль. Это здорово затруднит ему жизнь... В Кальтенбергбург возвращаться он, наверное, не захочет.
И поймать его здесь нам не удастся, ведь так? Разве что вновь попросить Флёр поговорить с ним...
Впрочем, этот вопрос был вовсе не первостепенным.
Я посмотрела на брата, невесело улыбнувшись его речам.
Никогда в жизни он не давал мне повода усомниться в нем. Ни единого разу. Но теперь... Даже его безграничная любовь рискует обнаружить свои пределы.
И все же следует начать...
Опустив взгляд, я попыталась сосредоточиться только на том, что скажу Дитриху.
- Нет. Не убила.
Никого я не убила. Даже Кмета мне удалось только ослепить.
- Вскоре после того, как ты покинул Кальтенбергбург, мне сообщили, что мой брак с фон Шедельбрехером - вопрос решенный. Это должно было случиться в первый день Ругвога. Слишком скоро.
Я невидяще смотрела на переливы голубого шелка, волнами спадавшего с моих плеч до земли.
- Дирк, я была уверена, что ты направился в Круфендорф. Что ждать твоего возвращения можно не раньше Книхвага. Что ты бы не смог... помешать им.
Непросто, боги, до чего же непросто было облечь в слова круговерть этих событий и переживаний...
- И я бежала. В Форе, ты понимаешь, меня стали бы искать. К тому же... эльфы... А в Даммию ехать никто бы не догадался - так мне казалось. Мне удалось выбраться из Империи - почти без труда. Я солгала на границе, назвалась чужим именем. И, представляешь, в Даммии я за целый день пути не встретила почти никого. Едва ли не уверилась, что слухи о ней преувеличены... А вечером увидела старую таверну.
Я нашла в себе силы вновь взглянуть на брата. И... не сумела постичь, чем заняты его мысли.
- Я подумала, что там могут быть люди. Очень уж мне не хотелось ночевать в степи. Нет, молчи. Прошу, не говори ничего. Теперь я знаю, как нужно назвать этот поступок. В орочьей степи в таверне оказались орки. И еще... Флёретт, но это выяснилось позднее.
Помолчав, я постаралась отмести мешающие мне продолжить эмоции.
- Я могла бы уехать, увидев гоблина у двери. Или... чуть позже. Но упустила момент... Так уж вышло.
Перед мысленным взором вставали образы той жуткой ночи.
Сверкающий золотой рихт на полу.
Рукоять кинжала в ладони. Кровь, кровь, алая кровь буквально повсюду.
Гешефт с орком, которому не суждено было случиться. Раскрошившееся от удара бутылочное стекло...
Рев Кмета звенел в голове. Я будто наяву слышала его звериный смрад. В висках резко забилась боль.
- А потом оказалась раздетой и на цепи.
А потом...
- Я помню не все, Дирк. Был еще один орк. Он мертв. Но второй... Тот, которого убил ты...
Несколько глубоких вздохов не помогли справиться с нахлынувшим волнением.
- Он добивался, чтобы я преклонила перед ним колени.
Я прикрыла глаза, пытаясь собраться с духом, чтобы суметь наконец закончить рассказ.
В памяти ожила жгучая боль в избитой, нестерпимо саднящей спине. Удушающие рывки ошейника. Оглушительный орочий рев, словно наполняющий собою голову.
Невыносимое, раздирающее естество унижение, перемешанное с кровью и болью.
- И ему удалось.
Правая кисть дернулась под плащом, словно пытаясь укрыться, спастись от воспоминаний.
- Дважды, Дирк. Я сделала это дважды, - левой рукой я стерла горячие слезы с щек. - И впредь не могу называться фрайфрау.
Не решаясь посмотреть Дитриху в глаза, я старательно прятала взор. За ресницами, за ладонью... Лишь бы не видеть, как меняется в эти мгновения выражение его лица.
- Я... не хочу говорить о том, что предшествовало этому. Поверь, это случилось не сразу. Но оправдания мне нет.
Я помолчала, ощутив, что дрожу.
- Мое возвращение в Империю... бессмысленно. Ценность меня как невесты для фрайхерра теперь ничтожна.
Заглянув брату в глаза, я заставила себя не отводить взор, выдержать, выстоять...
- Я никогда не ставила под сомнение данные тобою слова, Дирк. Но теперь, зная все это... Ты по-прежнему хочешь называть меня сестрой?