- Ой, ну... - эльфийка растерянно оглядела деревья. - Я не то, чтобы очень ладна со зверьми.... Они мне часто рады, но чтобы прогнать...
Флёр плавно почесала свой растрепанный затылок, посмотрела на Иделинду и вдруг вскинула руки:
- Конечно-конечно! Если ты настаиваешь, милая, как я могу тебе отказать?.. Постой мгновение...
Придерживая цепь, чтобы избежать звона, девушка аккуратно скинула покрывало и поднялась. Свободной рукой она пыталась прикрыть живот, явно не ожидавший такого дубаря.
Глянула на Сатира. Тот глянул на нее. Она улыбнулась. И резко отвернулась!
- Нет-нет!.. Мне надо настроиться. Это непросто... Он не хочет уходить, потому что... любовь. Что же еще? Он очень любит тебя... Как же она делала?.. Кхм.
И тут Флёр обернулась с неожиданно грозным выражением лица. Очень суровым. Жутковатым даже.
Сатир тут же напрягся, перестал ластиться к Линде.
- Ты что... думаешь, она хорошая? - строго спросила она коня. - А как по-твоему, из-за кого ты здесь? М? Кто тебя привел к этим жестоким оркам?
Флёр подступила ближе. Конь отпрянул дальше.
- Они тебя били. Прям по крупу. И носу. Больно. Знаешь, из-за кого?
Сатир возмущенно топнул копытом. Словно он все понимал... но не хотел даже слушать такое!
- Да-да. Из-за нее, - эльфийка указала пальцем на Иделинду. - Это твоя хозяйка такая злая, такая противная, мерзкая и подлая, что привела тебя к оркам!
Флёр напоминала то ли ведьму из сказок, то ли графиню Кальтенбергскую, Линдину мать в дурном настроении.
- Это она им сказала тебя бить! Ей нравится, когда тебе больно! Она тихо радуется, когда ты вопишь на весь лес. Потому что она не такая добрая, как ты себе воображал, нет, совсем нет...
Шипящее воплощение Клотильды все подкрадывалось к перепуганному коню. Тот даже фыркнул, мотая мордой и топча густую траву.
Флёр же выдавали только покрасневшие, слегка влажные глаза.
- Твоя хозяйка хочет тебя убить. Каленым железом выжечь очи, - два тонких пальца потянулись к животному. - А потом пустить на паштет! Она тебя съест!
Сатир аж отскочил на несколько шагов, ударившись крупом о клен. Как? Хозяйка? Его? Съесть?!
- Целиком, - эльфийка надула щеки, выпучивая ярые глаза. - Хоп! И вуаля! Нет тебя! Но сначала тебя будут мучить орки... Долго-долго мучить...
Конь безумно смотрел на Линду то одним, то другим глазом, хлестая себя хвостом по бокам. Странно, но он прекрасно понимал эльфийский.
- Что же тебе, бедняжке, делать?.. Как спастись от такой страшной участи? - Флёр нагнулась к шварцпферду, до предела натягивая свою цепь. И громко прошипела на ухо: - Беги. Беги прочь! Беги скорее!!!
И он поскакал. Метнулся по тропке, что проходила через лагерь. Вниз по пологому склону, топча копытами лесную подстилку. Линда разглядела меж стволов подножие холма, на котором стоял их лагерь, - там оканчивался лес и начиналась даммийская степь. А по опушке проходила дорога. К ней Сатир и несся галопом что было мочи, мелькая черным пятном...
Убедившись, что конь все правильно понял, эльфийка обернулась с улыбкой на устах и слезами на глазах. Пожала плечами:
- Лошади такие наивные.
Оглядела орков, которые... все так же дрыхли, несмотря на гулкий топот Сатира, и добавила:
- Давай обратно ложиться. Притворимся спящими, нас разбудят - скажем, что он, наверное, еще ночью сам отвязался...