Глава Пятая
С неба падала звездная пыльца. Малюсенькими мокрыми точечками, мерцая в свете заходящей луны, она медленно оседала на лицо Шаагрэ.
Несмотря на то, что девушка уже знала дорогу и шла быстрее, несмотря на то, что она согрелась у гнома и попила горячего тию, злой холод все равно уже успел пробраться сквозь теплые шкуры и... снова начал терзать эльфийку.
Безмолвный, красивый, величавый мир снега, гор и смерти. Если грийом не дойдет до замка к утру, то ослепнет на ярком солнце, околеет и умрет...
К счастью, она успевала: Кальтхохпасский Кастеллум стоял вдалеке посреди белого перевала огромным черным кубом. Древняя, всеми забытая, но мощная твердыня - гномьи крепости впечатляли своими приземистыми, массивными пропорциями. Будто они должны были сдерживать гнев самих Богов, а не армии обычных орков.
Но сейчас в отсутствие врага ворота не были заперты. И девушка вошла внутрь, при этом каким-то своим неестественным чутьем предсказывая беду. Правда, так получалось, что беда ее ждала повсюду...
Деваться было некуда.
Осторожными, беззвучными шагами Яда поднялась на второй ярус, от которого веяло благословенным теплом. Открыла дверь в главную залу и встретилась взглядом с... Морбом.
Он ждал ее. Эльф сидел в центре зала и смотрел на грийом, не мигая.
Белки его глаз были пропитаны кровью и нескрываемой злобой. Лицо - бледное, как у трупа, с жилками синих вен. Но Морб был жив, еще как жив. Под светлой помятой рубахой часто вздымалась грудь. На плече засохло темное бурое пятно. На лбу осталась повязка, наложенная Ядой... тоже наполовину пропитанная кровью.
Кровь стекала по уху тонкой струкой, спускалась ниже по шее, впитываясь одеждой. Но Морба все эти мелочи явно не волновали. Он скрипел зубами от еле сдерживаемой ярости.
Без слов было понятно, что сделай грийом один неосторожный шаг вперед или назад, и эльф метнется за ней с саблей, да зарубит к демонам собачьим. А сабля, кстати, лежала рядом на длинном столе, зачем-то отодвинутом к дальней стене.
Помимо куэссэ там было приготовлено и другое оружие - Ядин топор, какой-то старый короткий увесистый меч и, неожиданно, два изящных эльфийских пистоля.
Пистоли? В такой-то глуши! Шаагрэ видела их лишь пару раз в южных странах на поясах у богачей. Очень дорогое оружие... откуда оно у Морба?
А еще там лежали те самые ржавые кандалы и длинный кнут. Кнут был испачкан в крови.
- Гоблин, - жутко прохрипел Морб, проследив за взглядом Яды. - Думал, что разбудив меня и встав на мою сторону... - натужный вдох, - избежит наказания.
Эльф сверкнул жестокими глазами. О да, грийом тоже не избежать наказания.
Однако ордманн продолжал, слегка наклонившись, просто сидеть и тяжело дышать - значит, им предстоял разговор перед неминуемой страшной расправой.
- Яда Шаагрэ... ты подло... напала на меня... в собственном доме... попрала... мою честь... - казалось, эльф задыхался от ненависти, исказившей его и без того жуткое лицо. - На моей родине... в Форе-де-Фруа... подобные коллизии... разрешаются лишь... лишь одним способом...
Опершись сильной рукой о стол, Морбрет де Морбрет уверенно поднялся и выпрямил грудь, издав злобный хрип.
- Яда Шаагрэ... как достойный шевалье... я вызываю тебя на Аффэр д'Оннур...
"Дело Чести". То есть дуэль. Чертовы светлые эльфы с их равенством полов имели право вызывать даже женщин на поединки! Причем если меруад, известные своим миролюбием, предпочитали сражаться до первой крови, то буа - напротив, обычно бились насмерть.
А в Форе-де-Фруа жили буа, лесные эльфы.
И Морбрет был не просто оскорблен... Он, кажется, чудом останавливал себя, чтобы не зарубить девушку без лишних формальностей.
- Если ты... Яда Шаагрэ... принимаешь вызов... ты вправе выбрать оружие...
Дуэлянт окинул взглядом стол. Выбор был невелик - либо мечи, либо пистоли.