Конечно, она ничего ровным счетом не ощущала. Ни противной вони, ни жуткого зубодробящего холода, ни боли... Особенно она не чувствовала боль. Да будет благословенно забытье, что не дало ей в полной мере насладиться впившимся в бедро коленом, резкой хваткой безжалостного сородича и рухнувших на ноги ржавых железяк! Ведь если бы чувствовала - уже бы выла волком на ухо этому Морбрету де Морбрету.. из Морбрета... И было бы ей наплевать на все остальное. Определенно точно.
Но она ничего не ощущала.
Не ощущала она и всевозрастающей ненависти к этому мерзкому, отвратительному остроухому. Как можно быть таким бесчувственным?.. Неужели в нем нет ни капельки сострадания?.. Вот дело говорит этот зеленый. Она же девушка! Девушка!! Но этому орку в шкуре эльфа было наплевать. И хорошо, что Шаа ничего этого не слышала, иначе точно не сдержалась бы и вгрызлась в его длинное ухо, откусив. Ему бы и на это было наплевать. Все равно весь в шрамах уродливых. Одним больше, одним меньше...
И какой-то странной едва теплой благодарности к маленькому гоблину она тоже не чувствовала. Эта благодарность даже выдержала бы его лапку, оказавшуюся на груди. Оправдала бы его тем, что он просто не успел увернуться и.. и сердце проверял! Такой хороший, милый...
Проклятые кандалы... Проклятый слепой маленький гад зеленый!
Но и этого она не чувствовала.
Бедную грийом довели. У нее была тонкая душевная организация. Очень хрупкая и чувствительная психика. Она болела! Так долго болела! Совсем ослабла... На ногах едва стояла! Ничего удивительного, что после последнего забега и нервного срыва несчастная в обморок упала. От истощения, от злости, от испуга. Все намешалось. И рогатая девушка безвольной соломенной куклой висела в грубых руках лишенного какой-либо доброты эльфа. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Не произошло ни единого сокращения в мышцах. Безмятежно-далеким оставалось лицо, показывая, что его хозяйка сейчас пребывает в мирах куда лучших, чем этот. Да там бы и осталась... подальше от этого... Морба.
Даже имя у него отвратительное.
Морб.
Фу.
И голова ее послушно качнулась сначала в одну сторону, потом в другую, когда ладонь эльфа прошлась по щекам. Сейчас эта ушастая сволочь могла делать все, что угодно, а Яда никак не могла ответить. Не могла вскочить, прервав очередной удар, въехать раскрытой ладонью в грудь и прошипеть без заминки одной скороговоркой то единственное заклинание, которое знала. А потом рогом его в глаз...
Не могла..
Не могла!
И Морбу этому, конечно, очень повезло по этому поводу, ибо Шаагрэ Яда пребывала в самом глубоком обмороке на который только была способна.