А потом они пошли в Гроссенвальд. Чистейшее безумие, ни малейшего шанса - так бы сказал Ольфрик ещё пару дней назад. А сейчас они забрались в самую чащу, идя вдоль Хютеровых камней, да ещё и в подземелье спустится собрались. Подземелье выглядело весьма подобающим. Ольфрик бы вряд ли уточнил, чему именно подобающим - он не был знатоком древних гробниц, но гиблых мест повидал достаточно. И это гиблое место было подобающим.
- Если ваши скавены не умеют жить на дне болота, то выбор у них не богатый, - ответил охотник на вопрос Тары. - А что до кровной вражды, такие мелочи отступают на второй план, когда стоит вопрос выживания.
Он присел у входа, задумчиво растирая в ладонях горсть земли. Если не считать потерянного эльфийской сапога, происшествий за всю дорогу не случилось, что само по себе было удивительным для Гроссенвальда. Только Ольфрик не знал, благодарить за это Хютера или поджидающих их отряд врагов.
- Возможно, это засада. Скорее всего. Если бы я жил в склепе на болоте, я бы не встречал хлебом-солью вооружённый отряд у себя на пороге.
Охотник медленно выдохнул, закрыв глаза. Он вновь просил у бога помощи. Просил звериного чутья, шанса учуять опасность до того, как она прилетит в спину отравленной стрелой. Так же медленно поднявшись и разведя руки в стороны, Ольфрик пристально глядел во тьму подземелья. Он не знал наверняка, но был уверен, что хоть одна пара глаз сейчас наблюдает за ними. И хоть одна пара ушей слышит.
- Отпустите нашего товарища, и мы уйдём, не причинив никому вреда!
На случай перехода переговоров в более активную фазу, двуручный топор был под рукой.