Не мудрствуя лукаво, охотник набрал сырого валежника у ближайшего оврага, порубив слишком большие сучья топором. Вернувшись в лагерь, он составил их над догоравшим, но всё ещё жарким костром, а остатки разложил вокруг. Сперва просохнут, а там и гореть начнут.
Над лагерем по прежнему витало напряжение. Эльфийка явно затаила обиду, и Ольфрик надеялся, что ей хватит ума удержаться от глупостей. Зато каша удалась. Иного, впрочем, и быть не могло. По скромному мнению следопыта, вкусную кашу трудно сварить, когда в котле мороженая пшеница, пара дохлых крыс, а пепел пожарища - единственная приправа. А из свежей крупы да отборного мяса только ленивый не сварит.
Покончив с трапезой, охотник обошёл кругом их маленькую стоянку, пристально вглядываясь в тьму. Гериона по-прежнему не было, и это вселяло некоторое беспокойство. Но не настолько сильное, чтобы лишать себя сна. Белка вызвалась дежурить первой.
- Если Герион не вернётся к утру, продолжим путь без него, - совершенно будничным тоном ответил Ольфрик. Он прекрасно понимал, что похоронить в Гроссенвальде одного товарища - очень неприятно, но это куда менее трагично, чем оставить там весь отряд и бесславно закончить путешествие, едва его начав.
- Разбуди меня, Мирри, - добавил он. - Я сменю тебя ночью.
- И Вам, сударыня, не дурно бы поспать, - Ольфрик одобрительно улыбнулся волшебнице, увидев вторую лежанку подле фургона. Надеюсь, я вам не помешаю.
С этими словами охотник устроился на своём месте, провалившись к одному из задних колёс повозки. Под сумкой, служившей ему подушкой, занял своё место охотничий нож. Остальное оружие тоже расположилось не далеко от изголовья. Быстрее, чем иные могли бы подумать о чистой постели, Ольфрик заснул привычно чутким сном.