Крытый фургон и три всадника, ехавшие подле него по тракту, вдруг остановились. На козлы повозки вылезла встревоженная белка, пристально вглядевшаяся в лес, вплотную обступивший дорогу с обеих сторон.
Но интересовала ее только одна сторона, правая. Потому что слева и справа были два разных леса. Два совершенно разных леса, хоть и на первый взгляд они выглядели практически одинаково.
- А мы точно до заката уже не успеем добраться до Фельзендорфа, да?.. – напряженно пропищала она.
Вопрос, конечно, был риторическим – пасмурное небо темнело на глазах, и до наступления ночи оставалось совсем немного. Какой там Фельзендорф? Успеть бы лагерь устроить, да ужин какой справить.
Хорошо хоть этот дождь прекратился. Удивительно, но стоило нашим героям выехать из Хофтгора, как с востока навстречу пришли недовольные тучи и принялись нещадно поливать путников. И ладно холод и сырость – так дорогу всю развезло, и колеса их фургона то и дело утопали в грязи. Фриц (так звали вороного красавца-тяжеловоза, отданного из личной конюшни Генриетты) к первому вечеру уже еле влачил эту крытую телегу и свое существование, но все-таки дотянул до Ляутдорфа.
И слава Богам!
Спасители Человечества, уставшие и замерзшие, ввалились посреди ночи в местную безымянную таверну (деревенские так ее и звали – Таверна), быстро съели то, что дали, разошлись по своим комнатам и отключились в один миг. Даже поговорить не успели – было не до того.
Но на второй день Фриц уже не дотянул… Выбора не было, пришлось остановиться прямо посреди леса и переночевать у дороги. Нет, конечно, путники подготовились к миссии так, что могли и до зимы там простоять (а то и всю зиму). Сердобольная фрау обербюргермайстер пожаловала аж три больших корзины эльфийских яблок, несколько кругов превосходного горного гномьего сыра, амфору своего любимого вина, небольшой бочонок пряной бренны, вяленую говядину, просто соленую говядину, куриное и индюшачье мясо, овощи, еще какие-то эльфийские фрукты, специи, одежду на меху (хотя сейчас шло вовсю лето), шкуры, палатки, дорогие меховые спальники, глиняную посуду и даже собственноручно сшитое великолепное алое платье для Альтарины.
Зачем Таре это платье, не понял никто, включая Тару, но сопротивляться заботе градоправительницы никто не решился. И когда Герион прикинул в уме весь этот скарб на вьючных лошадях, он быстро отмел подобную затею и заявил, что нашим героям нужна телега. А лучше - крытый фургон.
Кроме всего прочего, три мельхиоровых статуэтки, стоившие, наверное, целое состояние, а также внушительный сундук с книгами из Библиотекариума всем своим весом активно предлагали что-то посерьезнее бедных лошадей.
Итак, у них был фургон. И к фургону этому наши путники на второй день дороги уже питали весьма противоречивые чувства. С одной стороны, он был покрыт серо-зеленым плотным брезентом, спасавшим большую часть смертных от дождя. С другой – периодически смертным приходилось вылезать из-под этого брезента и с матюгами выталкивать загруженный фургон из очередной затопленной ямы.
Так или иначе, судьба надолго свела их с этим фургоном, и все понимали в душе, что им еще предстоит пережить немало бед вместе. Мирри так вообще в нем поселилась, устроив свое логово где-то среди сундуков, корзин, бочонков и амфор, и носа оттуда не казала практически всю дорогу.
Да и остальным особо было не до разговоров – то ли погода не способствовала веселью, то ли в сыром холодном воздухе до сих пор стояло напряжение от недомолвок между Тарой и эльфами. Однако, слава Яффе, к вечеру дождь прекратился, и у наших героев появилась возможность хотя бы развести костер…
- Дав… давайте фургон поставим на левой стороне, а? – тихо спросила Мирри, выбравшаяся на козлы. Все смотрели на нее (даже те, кто ехал отдельно верхом), и от того белка казалась еще меньше, напуганней и нервозней. – Вон там есть место свободное… да?..
Затем Крк-Миррритикити с опаской посмотрела на правую сторону. Которая ничем не отличалась от левой внешне, но разница между ними для белки была колоссальна.
- И, ну, нужно за дровами кому-то сходить, да?.. И при… приготовить… что-нибудь… кто захочет…
С каждым словом голосок Мирри становился только тише (хотя этот пушной зверек в принципе громким не казался). Она промолвила что-то еще, но никто ее не расслышал, даже эльфы. По ее напряженной позе было видно, что она очень хотела забраться назад в свою норку в фургоне, но при этом не могла отвести взгляда от правого леса, ожидая от него… чего угодно.
Все дело было в том, что лес слева назывался Шварцгройен и был ничем не примечательным лесочком, где местные жители собирали грибы с ягодами, охотились и рубили деревья. Правый же лес был известен как Гроссенвальд – огромный, больше самого Среднеполья, он темным пятном распростерся среди мирных земель, навевая ужас и страх на многие города и страны.
Репутация его была не то, что пугающей, а, скорее, приводящей в панический трепет, истерическую тряску и безумие. И это только репутация! Сам же лес был способен на гораздо большее. Слухов о нем ходило великое множество – и о бродящих среди черных дубов мертвецах, и о гигантских пауках, охотящихся на великанов, также живущих там, и о говорящих вепрях, пьющих детскую кровь…
Конечно, многое было преувеличением. Но те, кто прожил в Этом Мире достаточно, прекрасно понимали, что Гроссенвальд скрывал в себе гораздо большее, и это зло было страшнее тех ужасов, которые мог себе представить здравый рассудок.
Ведь оттуда не возвращались. Оттуда действительно не возвращались, хотя многие смельчаки и отправлялись вглубь этого леса. И местные жители никогда не ходили в Гроссенвальд, какая бы напасть их туда не пыталась завлечь…
Западный же тракт (который шел на восток от Хофтгора) отделял этот жуткий лес от Шварцгройена и был единственной дорогой, проходившей так близко к нему. Но обходной маршрут занял бы полмесяца, а то и дольше… и решено было все-таки проехать здесь. В конце концов, тракт оставался оживленным торговым маршрутом, и различные гигантские пауки из Гроссенвальда здесь не вылезали на дорогу. По крайней мере летом.