Марго ажно засмотрелась на все это - на солдат и стражников, толпу и барона, арбалеты и клинки. Во всем этом было что-то ей очень близкое, что-то очень созвучное - во всех этих оскалах и масках, в слезах и смехе перед лицом смерти. Она не могла вспомнить себя в такой ситуации - но чуяла что-то знакомое, родное, свое. Марго была бледна, крылья носа трепетали едва заметно, втягивая пахнущий сталью воздух; в теле словно бы закручивались пружина за пружиной, готовясь выстрелить. Куда? Зачем? Почему? Оглушенная войной и Жестокими Сердцами повсюдо Марго и сама не знала. Но должен же был сон зачем-то кончиться, верно?
Барон отчитывал сволочей, сволочи, сопя носами, готовились проливать кровь, свою и чужую. А Марго, напряженная и настороженная, искала себе место. Укрыться в замке? Логичнее всего, но как-то слишком очевидно. Как-то неправильно. Вся взбудораженная натура проснувшейся требовала от нее действия. Понятное дело, что с мечом на стены ей нельзя - да и не тянуло ее. Как бы не будоражили ей кровь война и смерть - Марго не была и не хотела быть трупом, частью военной машины, марионеткой в строю. Но что же в таком случае делать?
Не выпуская врата из виду, Марго медлила, надеясь что утро само подкинет ей пару вариантов.