Очередной номер "Вестника Малфи" был не менее интересен, чем предыдущий, но и не более. Просто потому что газета представляла из себя кривое отражение публичной стороны общественной жизни на планете. Авторы, не лишенные таланта, ради существования своей газеты вынуждены были выписывать такие аморально-политические пируэты между острыми темами, которые, вроде бы, должно было затрагивать это издание, что оставалось только удивляться. Газеты хватило как раз на всю дорогу - спустя несколько минут после того, как Аделина дочитала последнюю статью, арбитр, командовавший силами судей в этой операции, сообщил о прибытии.
Примерно к этому моменту Дрейк завершил изучение планшета и карт. Расхождения между ними были вызваны различными методиками составления, разными авторскими коллективами и промежутком в пять лет между созданием – о чем недвусмысленно свидетельствовали пояснения в верхнем правом углу.
Повинуясь духам машины, которых активировал Красс поворотом рычага, рампа опустилась, впуская в "Химеру" грязный воздух Подулья. Испарения химического болота создавали уникальный коктейль тошнотворных запахов, в котором распознать вонь какого-либо отдельного вещества не представлялось возможным. В машине раздались щелчки сдвигаемых заслонок шлемов – арбитры активировали кислородные аппараты, переводя свою броню на замкнутый цикл, перед тем, как выйти наружу. Построившись, согласно приказам Тодда, они прикрывали собой шедших к шеренге лансельеров аколитов. Выглядело это эффектно, и слаженная работа арбитров впечатляла.
Как минимум – встречающих. Хотя лица рядовых и были закрыты шлемами с единым прямоугольным оранжевым визором и интегрированными фильтрами воздуха, волнение нашло выход в чуть заметных, но выбивающихся из стандартной парадной процедуры телодвижениях. Что явно не вызвало удовольствия у лейтенанта – единственного человека, вынужденного находиться вне крепости с открытым лицом. Он, разумеется, сделал все для защиты от газов, что мог в подобной ситуации – ноздри были чуть расширены из-за вставленных фильтров, а голос звучал несколько гнусаво, но этикет требовал от него встречать почетных гостей с открытым лицом.
Которое, хотя и принадлежало выходцу из благородной семьи, и отличалось правильностью и приятностью черт, уже носило следы долгого пребывания в Катакомбах: бледность лишенной света солнца кожи, воспаленные, покрасневшие глаза, пористость кожи, с некоторым, но не идеальным успехом замаскированная макияжем… он уже приготовился скомандовать парадное приветствие, как вперед вышел Сильвестр. После его слов брови, уже начавшие подниматься при виде хеллгана в руках священника и следовавших за ним Аделины, Илая и Бонка, достигли высшей точки, выражавшей как минимум недоумение и непонимание. Не помогла и попытка Аделины чуть смягчить ситуацию.
- Синьор, синьорина, мы ожидали прибытия отряда арбитров для расследования происшествия. Я отвечу на ваши вопросы, детективы, но сперва я должен обратиться к начальнику вашего отряда.
Из двух представившихся арбитров он, видимо, так и не смог выбрать, и обратился к обоим.
- Лейтенант Лансельеров Лорено Касалес, мне пор…
И тут его глаза уперлись в направленный ему прямо в живот дробовик. Хотя Тодд и рассчитывал выдать подобное положение оружия за случайность, реальность и габариты семикилограмового "Vox Legi" внесли свои коррективы в план. Лорено осекся, и глава отряда арбитров проскрипел свои требования. Рот его чуть приоткрылся, но тут же захлопнулся – очевидно, возражать Тодду в данной ситуации было неуместно. Повернувшись на полкорпуса, лейтенант уже приготовился отдать приказ, как ситуацию взял в свои руки Илай.
И, если при виде направленного в живот офицера ствола крупнокалиберного оружия шеренга лансельеров просто вздрогнула, то слова Стилихона вызвали вполне заметную панику. Почти одновременно вся шеренга подалась назад, направленные в воздух карабины дрогнули в руках, только для того, чтобы потом намертво замереть в не позволяющей даже заподозрить намерение направить их в сторону служителей Инквизиции, некоторые оглянулись по сторонам, будто ожидая прибытия огнеметных танков "Возжигателя".
Лейтенант перевел глаза с Тодда на Илая. Затем с Илая на Бонка. Уделил немного внимания запакованному в панцирный доспех псайкеру и его внушительных размеров топору. Посмотрел вновь на Сильвестра с занявшей тактически-дипломатическую позицию за плечом священника Аделиной. После этого в голове лейтенанта с почти различимым щелком сработал какой-то переключатель, он выпрямился, отсалютовал в общем направлении Илая и с вышколено вежливым выражением лица произнес:
- Синьоры и синьорина, прошу вас проследовать за мной в участок. Я провожу вас к коменданту и постараюсь ответить на все ваши вопросы. Надеюсь, вы простите меня, но мы не ожидали прибытия Святой Инквизиции. В это время, если вы не против, будут подготовлены транспортные средства.
Отдав какую-то команду в вокс, он сделал приглашающий жест рукой по направлению к начавшим медленно открываться створкам ворот бункера.