По итогам переговоров две встретившихся группы все-таки решили разойтись миром, что и было проделано. Хотя, будь на то воля Аделины, "мистер Фикс" с компанией были бы подвергнуты тщательной проверке с использованием психосил, и, при необходимости, были бы устранены. Не то, чтобы синьора Дестефани была столь кровожадной, но долгая практика шпионажа приучила ее не доверять подозрительным людям в странных местах. А эта, явно не бедная, компания, да еще без слуг и охраны, смотрелась в коридорах рядом с катакомбами Смитсонов весьма странно. Да еще и их трости, так не похожие одна на другую. Император ведает, почему, но именно эти аксессуары мужчин вызывали у эницийки стойкие подозрения: что-то в них было не так. Но вот что конкретнее... Подозрения так и оставались подозрениями, и женщина в очередной раз мысленно посетовала на скудость своего образования, не позволяющего провести логические параллели между увиденным и тем, что могло бы ей быть известно.
Когда аколиты и аристократы разошлись на приемлимое расстояние, спутники Дестефани выразили свое мнение о встречных. И если с Декстером Ада не была согласна, то слова Илая нашли в ее душе живейший отклик. Обернувшись к мичману, она улыбнулась и кивнула:
- Мне тоже.
А затем, развернувшись на каблуках, прошипела вслед скрывшимся странным встречным проклятие на эницийском:
- Cazzo! Mortacci tua, dalla vista acuta il figlio di una cagna!
Сплюнув на пол и показав вслед ушедшим два пальца, успокоившаяся Аделина сочла свой долг исполненным, и спокойно отправилась вместе со всеми дальше. А с этими подозрительными buca di culo будь, что будет: женщина не собиралась убеждать спутников пересмотреть свое отношение к разнаряженному мистеру Фиксу и его компании. В конце-концов, даже если они - угроза Смтосонам, все равно у преуспевающего хозяина ломбарда найдутся способы защитить себя самому. Единственное, что она добавила - это озвучила слова Фикса, звавшего своих спутников выйти на свет: "Джентльмены, вам придется выйти. Вы слышали требование. Не устраивать же нам тут сцену".
За спиной оставались метры и метры тонеллей, а пока группа двигалась к цели, Дестефани размышляла о полученном ими задании. На нем она чувствовала себя практически бесполезной. Там, где сгинул целый патруль лансельеров во главе с арбитром, шпионке, да и святому отцу, кстати, тоже, делать особо нечего - они, все таки, в первую очередь, не бойцы. Следовательно, напрашивались три противоположных объяснения: или это очередной виток их обучения и проверки на лояльность; или у синьора инквизитора рядом небыло иных, более подходящих для выполнения подобного поручения аколитов; или, что более вероятно, загадка патруля и собора имела двойное дно, для чего и нужны были умения самой Ады и Сильвестра. Однозначных ответов небыло, и пока оставалось только ждать. А уж что-что, а ждать эницийка умела, ибо терпение - добродетель шпиона и разведчика. В свой час все разрешится, а пока не было необходимости торопить события.
...Любой путь, каким бы он долгим не был, имеет свое начало и свой конец. Вот и теперь странствие по катакомбам вывело аколитов в заброшенную квартирку, откуда они должны были двигаться дальше. Все вокруг - и пол, и мебель, и стены, было покрыто слоем пыли, на котором вошедшие оставляли хорошо заметные следы. У надежной двери гостеприимно висели три ключа, будто бы говоря - просим за дверь, там вас ждет продолжение похода. Впрочем, судя по шуму двигателей, там же слуг инквизитора ожидали и любезно предоставленные для охраны арбитры и транспорт.
Первой открывать дверь Ада не собиралась, а вот любопытным взором оглядеть комнатушку на предмет чего-либо интересного и необычного - почему бы и нет? Вряд ли она найдет что-либо, кроме пыли, но чем Император не шутит? Ну а пока Илай вышел на связь со Смитсоном, женщина навострила ушки, прислушиваясь к разговору.