И каждый франт, упитый в усмерть,
И каждый говорливый жрец.
Все обвинить тебя пытались,
Со злом родня, толкали под терновый венец...
Вспышка в глазах магессы показалась до страшного знакомой: тот самый голос, что сладким ядом лился в заостренные уши там, на псарнях - или только показалось, что природа этих событий была одна?
Как бы там не было, события, по своей привычно дурной манере, набрав размах и оборот, не прекращали случаться: Жанна с безумным остервенением уничтожающая врагов, Ален, кажется, утративший способность чувствовать боль, и, наконец, господин Франц, пожертвовавший собой ради дочери. Финальным штрихом кровавых событий стало землетрясение: хвала Создателю и Андрасте, что госпожа Этель вцепилась в руки эльфа мертвой хваткой, пусть даже и чрезмерно крепкой.
Вдруг, земля дрогнула еще раз, ощутимо сильнее, провал пещеры приблизился и будто голодный хищник рванулся навстречу добыче, поглотив эльфа и магессу: Ирен даже не успел испугаться - наоборот, иррационально весело глядел в темный зев неизвестности, вспоминая, как в раннем детстве катался весной с грязевых склонов с сыном мельника и свинопаса.
Тогда во все стороны летела мокрая грязь, а за спинами стояли родители, велевшие немедленно выбираться из огромных луж. Было весело.
Теперь же в лицо летела каменная крошка, тяжелая пыль, на руках лежала полумертвая девушка, а за спинами были немногочисленные и раненные спутники и жестокие враги.
Стало страшно.
Смерть дохнула смрадом подземелья , заливаясь хриплым смехом, прямо в лицо Ирену, и эльф сильно сомневался, что она будет привередничать, выбирая из простолюдинов и благородных, людей и эльфов, воинов и магов: Смерть, как обычно, играла не по правилам, забирая с игральной доски Жизни всё что захочет...
И все что оставалось перепуганному эльфу-служке с окровавленной и полумертвой госпожой на руках - кричать:
- НЕ СЕГОДНЯ!