Трехречье. Запад.
Ярко переливались его крылья на солнце – сияющие блестки живого света. Гордый, сильный, прекрасный люгер парил на ветру! Истинный сын неба! Разноцветные перья его с нежным шепотом разрезали воздух, перекатывались тугие мускулы под кожей. Прямой нос. Серые глаза
Красивый, великолепный небожитель далекий от людских скверных дел – созданный добрым Божеством Селестией во славу человечности! К несчастью, Земли Селестии в этом веке снова сократились – скоро, двух трех парящих прыжков будет достаточно чтобы преодолеть родные холмы и луга…
…Не было на певучем языке люгеров тех слов, которыми можно было бы описать гнев восточных вождей, коим Аликорн отказал в их отчаянной просьбе. Рассвирипевшие племена мятежных иберов обрушили на крылатых небывалую ярость, огонь и кровь!
Крылатые не пытались сражаться – согласно воле Селестии отступали люгерские племена вглубь земель, оставляя свои территории и собственных же мертвецов на поругание врагу. Иные из люгеров присоединились к мятежникам – прокляв Аликорна и его трусливость, перешли на сторону мятежных иберов, чтобы сеять смерть и разрушение.
Много пролилось крови, много было испито горя, но оставшиеся верными Селестии крылолюды не растеряли тяги к прекрасному. Освоили гончарное дело, научились создавать великолепную разноцветную посуду. В годину горя и лишений всю свою душу вкладывая в предметы искусства.
Маленькие кирпичные домики лепились друг к другу – нежные руки хозяек высаживали в деревнях изумрудные деревья – чтобы помнить о лесах. У глиняных очагов плели корзины и пели песни, люди осознавали что все это лишь временно – Селестия не может защитить свой несчастный народ, Аликорн умеет лишь отступать! Рано или поздно война ворвется и в эти тихие края. Догонет. Настигнет. Вопьется когтями в беспощадную плоть. Люгеры будут уходить, отступать, умирать сотнями – до тех пор покуда не останется в мире ни одного крылатого…
И все же.
За рекой, люгеры повстречались с дремучими, неторопливыми ящерами дракканисами. Как ни странно, ящеры эти не были воинственными убийцами. В обмен на разноцветные горшки, торговали странными фруктами и шкурами чудных животных. Обмен шел ни шатко ни валко. Но всё таки шел. Как тянулась жизнь люггеров – тихая, мирная, обреченная…
Не думали об обреченности фоу, ибо в пятом веке племенам конных людей везло необычайно!
Вдоволь зверья в лесах. Вдоволь рыбы в полноводных, кипучих реках. Люди путешествуя на конях расселяются все дальше. Земля огромна, неисследована, великолепна!
Армии конников сумели опрокинуть богомерзких чернокожих дикарей – ограбить их земли, добыть для себя чудесных даров. Набрали силу Искушенные – более это не разрозненная кучка людей, теперь это каста приближенная к медиаторам, сила и бич Оверсира! Уважаемая сила, жестокая сила, определяющая жизнь Общества.
Покорные как-то сами собой сошли на нет и лишь старики теперь хранят древние истины говорунов с природой, толстуны же продолжали шляться по дорогам, выклянчивая подаяние да рассказывая сказки про идеальный мир Оверсира. В иных городищах им верили. В иных, угощали крепким пинком да увесистым камнем. Толстуны не огорчались – по традиции усаживаясь на коня задом наперед, Толстуны хранили собственное шутливое достоинство. Не примут здесь – найдем угощение там!
Солнце мягкими лучами оглаживало бесконечную, изобильную землю. Шуршащую травами. Пропахшую ядреным диким медом. Курились сизые дымки, звонко посмеивались дети. А потом народился низкий гул и в мир фоу пришла муранча. Пришла чтобы убивать, грабить, нести разорение: Убивать зеленую листву, грабить сочную зелень лугов, отнимать у лошадей щедрые, плодородные травы. Неистрибимая напасть эта обрушилась на Трехречье немыслимой, жестокой бедой. К счастью для фоу – земледельцами они еще не были, но пастухи страдали от этой беды сильно.
Гонимые бедой, люди снимались с обжитых мест и уходили всё дальше на горизонт, искать свободные от муранчи земли. Так был основан Бхалук, так изобретено было колесо.
Тонкие грязные дороги протянулись между городами – робкие, но упрямые. Пробирающиеся сквозь болота да безземелья, сквозь рощицы да густые леса. Тележки громоздкие, неповоротливые: забиты скарбом. Старший сын ведет коня по узцы – отец семейства поддерживает телегу сзади. На привалах люди встречаются у костров, делятся новостями. Странно – теперь разбросанные по стране города, - далекие, обособленные, живущие сами по себе осколки цивилизации – стали как будто ближе.
Красная кровь щедро напитала иберские земли окрасив травы и цветы в сочный алый цвет. Как и положено этому народу – варвары прожили свой век в сражениях и бурях.
То было угодно могучему Торно – только для свирепых воинов открыты двери Иберхаллы! Только для самых отчаянных в залах иберхалы приготовлены рога с иберивом и пождаристые куски сочного тобоса. Прекрасные девы и вечные, дружеские битвы!
Не раз выходили грозные вожди Андалов со своей свитой на восток, чтобы мстить мятежникам и отвоевывать земли. Так, удалось отбить часть побережья (16.09, 17.10). Мятежники, со своей стороны сражались яростно и страшно – удивительным делом, теперь к ним присоединились крылатые люди! Люгеры оказались отличными разведчиками и бойцами – прежде покорно гнущиеся словно трава на ветру, - нынче люгеры выкрасили свои могучие крылья кровью и вместе с мятежными торновыми детьми встали на тропу мести. Отринув законы Селестии. Призвав кипучую злость в свои вены!
Много западников погибло в тех сражениях от руки крылатых, свирепых люггеров - вернувшиеся же назад принесли истории о валхириях – о гордых небесных духах, покровительтсвующих побеждающей армии.
Сильнее копий да дротиков, оказалась сила сказителей и певцов. Нейл Белокурый прослыл лучшим скальдом Иберии, но и после его смерти рождались талантливые люди, кровью и легкими напевами свирели, разжигающие кровь простого народа. Словно наяву вставали пред иберами герои прошлого - могучие витязи с копьями наперевес отправляющиеся в неверную лесную тень. Чтобы сгинуть и обрести славу!
Сказители разносили по городам свежие новости, шутки да легкие сплетни.
В деревнях подносят скальдам ибериво, но с недавних пор, сказители довольствуются ключевой водой. Пищи мало. Муранча налетела!
Зеленые поля поедены вездесущими крылатыми тварями, во многих деревнях царит голод да бескормица – словно в старину, выходят мужчины с луками на добычу зверя. О кровавых походах на восток пришлось забыть, но иберы сплотились, объединенные общей бедой.
Нашлась работа и для торнитов – теперь, когда всё чаще сталкивались варвары с иными народами, всё более разнообразные учения проникали в общество. Говорят, народ Валхирий исповедует странную терпимость и мир. Фоуветяне рассказывая о добре, между тем уничтожают каких-то невиданных свирепых черных карликов. Восточные мятежники молятся Торну по старинному обычаю – сжигая своих врагов на костре, скальпируя и вешая трупы на деревьях. А в иных землях, и вовсе неведомое творится…толи там нет богов, толи есть…да совсем иные.
С удивлением вглядывались люди в этот казалось бы, такой знакомый прежде мир. Позабыв склоки и недовольство Андалами. Впитывая новые впечатления своим горячим сердцем.