Великий Пятый век начался событиями удивительными, раннее невиданными и ужасающими. Гон муранчи! Позже уссуулы и их враги хамарийцы, одинаково будут рассказывать об этих событиях, перевирая историю и путаясь в показаниях. Кто-то начнет рассказывать, будто муранча пожирала живых людей в один миг обтачивая живую плоть до состояния белого сияющего скелета, кто-то приврет, будто вездесущая муранча пожирала на своем пути горы и скалы. Кто-то скажет, будто это было наказание богов, кто-то скажет, будто то было проклятьем неба! Много лжи наплетут людские сказители в последующих веках. Но правдиво одно. В тот день, когда муранчиный рой поднялся в воздух – день превратился в тяжкую коричневую ночь, а от треска полупрозрачных крыльев, закладывало уши. Земля вздрагивала и вибрировала, со стоном рассыпались гордые дюны, обращаясь в колючую грязную пыль.
Со слезами на глазах глядели наездники минхочау и последние из рабов оэш-баю, на бесчисленные орды крылатых насекомых. Заворожено, поскрипывали жвалами хештеки. И уссуульские шаманы бились в экстазе от созерцания столько мерзопакостного зрелища. Урлоки дохли от пережора до смерти обжираясь кузнечатиной. А Сотни, тысячи! Орды прожорливых насекомых влекомые инстинктом жора, неслись на север, чтобы обглодать, уничтожить, истребить на корню зеленые деревья, травы, поля и луга!!!
-------------------------
Великие Пустыни.
Муранча трещала в небе, подгоняемая сиплым дыханием ветра летела на север. Тупая, лишенная слабости сила. Хамари же копошились в родных песках, впервые, принимая участие в делах прежде им неведомых. Хамари решили отправиться на войну!
Случилось это не как-то вдруг, а благодаря странному и робкому союзу с хештеками. Былые смертельные враги, былые противники с трудом удерживающиеся на грани войны, по прошествии столетия, наконец-то, сумели наладить первую торговлю. Было ли то заслугой всемогущего времени, потихоньку залечившего раны настрадавшихся от хамари жукоглацев; или случилось то по воле неукротимых божеств, благодаря хамарийской смекалке и жучиному долготерпению? Но шнырливые карлики более не убивали жукоглавцев, не отлавливали в рабство и не продавали на органы.
Да и зачем убивать и обращать хештеков в рабство? Сотни исполнительных, туповатых оэшей заполнили страну Хамарийцев. То были потомственные рабы-жукоглавцы издревле лишенные связи с королевами. Не способные думать, не способные бунтовать. Тихие и исполнительные оэши жили для того чтобы служить своим баям, коих в своем примитивном понимании считали чем-то вроде царицы. Помимо оэшей, пребывали в рабстве многие беднейшие из хамарийцев, - иные, надеялись со временем выкупить себя и свои семьи; иные не надеясь ни на что, молча страдали, утешаясь простой поговоркой: «жизнь самума – не плод пустынной дыни». Оэши. Урломари. Урлоки. Аглы.
В пятом веке процветания достигла Хамарийская страна - включившая в себя несколько народов, и застывшая в неком подобии стабильности. Несправедливое. Жестокое. Но жизнеспособное государство управляемое богатейшими из баев, и лично Червем.
В пятом веке у хамарийцев появились цахалы.
Как ни странно, находка эта порадовала многих почтенных баев – теперь, вместо того чтобы кормить своих никчемных дочерей, лишние рты можно было справить в армию! Ненужные жены, дочери, урломари и прожорливые урлоки стали первыми рекрутами в борьбе с неведомым врагом. В дальнейшем, однако, пошли трудности. Сами баи не горели желанием вступать в цахал, не горели желанием они и отправлять туда своих сыновей. В ход пошли взятки, запугивание и торг. Семьи, ведавшие набором рекрутов в армию обогатились сказочно! Минхочау, плантации мушта, деревни и множество рабов менялись порой на одного жирного сыночка, продолжателя рода и кормильца семьи.
Для мужчины умирать на войне невозможный позор! Нет более мерзкого и богопротивного дела – нежели обменять торг на мерзенькое дело смерти. Другое дело женщины или урлочье отродье! Толстокожие крупные хамарийки открыли для себя новую судьбу – теперь они могли завоевать бледное подобие уважения, могли натянуть на себя доспех и отправиться за почетом. Не так уж много пользы принесли хамари своим союзникам на войне – в жестоких песках Горного Кольца, урлоки очень быстро издыхали, болели и мучались урломари; выносливые хамарийки сходили с ума, теряя зрение и разум от невозможного, дикого жара. Армии не могли пересечь Страшных Песков. Даже минхочау оказалось не по силам ползти в этих раскаленных добела морях. Здесь самый страшный враг – климат. Нелюдской дикий жар. Вечный. Неистребимый. Злой.
Печальная судьба постигла северный цахал, столичному же цахалу повезло больше – двигались они вместе с хешами, двигались по человечьей земле вдоль хивов и поселений. В войну вступили с гордостью. Но помочь почти ничем не смогли, ибо были неопытны и напуганы. Существенный перевес внесли минхочау – обрушившись на врага дикой, песчаной стихией. Жуткие, непобедимые монстры пустынь! Не ожидавшие подобной атаки усуулы отступили ближе к Роковому Проходу (отдав землю 11.17), но дальше уже не отступали. В каменистых пустынях предгорий черви были практически бесполезны, а чернокожие карлики стояли насмерть, держались так крепко, словно каждому воину было даровано Небесным Змеем по три жизни.
Утомленные войска хамарийцев были разбиты усуулами в пух и прах, но идея цахалов восторжествовала! Возможно в иные времена, когда хамарийцы обучатся искусству войны, когда найдут оазисы и тайные пути чтобы двигать армии вдоль водных источников – они сумеют стать настоящими воинами. Но сегодня в цахалы с радостью уходят многие женщины, чтобы нести пограничную службу и зарабатывать себе престиж. Урломари уходят с насиженных мест менее охотно, и уж совсем пинкам да жратвой гонят на границу хамарийских урлоков. И все же. Это Новшество!
Подобно муранчиному гону, некая неукротимая сила гнала хамарийцев к процветанию. Движимые этой силой хамари даже организовали экспедицию к подножию Великой горы. Оттуда они принесли необычные мягкие камни да рассказы о странностях сего места.
«...Фиолетовое небо нависало над нашими головами напоминая глотку великого червя. Страшная, дикая жара будоражила нервы. Но двигались мы вперед. Но ощущали! Долгий гул из под земли, странное сияние. Сама гора изрыта пещерами, будто сотни минхочау прогрызли в тех местах живой камень. Гора стонет и дрожит, а пещеры манят обещая благословенную тень. Ходы и норы. Странный ласковый голос, зовущий нас внутрь отведать неведомых дивных явств, но мы не могли войти, потому что достойный Хаму-Байлы к тому времени уже заболел, а вместе с ним, разболелись и многие другие…»
В конце-концов, передав свой рассказ Червю, очень быстро погибли все члены экспедиции Первых. Шнырливым карликам удалось выяснить, будто неведомая зараза распространилась от мягких камней. Подвижные. Радужные. Теплые даже в самую холодную ночь, камушки эти запросто убивали своего владельца. Со временем большинство таких камней постарались выбросить, но несколько остались у Червя, чтобы верховный Глас бога мог помнить историю Экспедиции.
«Ходы и норы. Странный ласковый голос, зовущий нас внутрь отведать неведомых, дивных явств…»
Тяжело ворочалась Ньярлампотем в удобном своем подземном жилище. Здесь, мягкие прохладные ветерки, здесь свежая тень и мягкие отсветы Подземного Гриба – жарище в эти царственные покои вход заказан!
Здесь, благодаря труду тысяч безымянных кошми – стены аккуратно отшлифованы и грубый камень блестит словно зеркало.
Но Ньярлампотеп, безобразно располневшей, постаревшей и умученной болезнями, спалось плохо. Мнились ей предательства, мнились шепотки и тьма. И еще мрачный гул вездесущей муранчи сводил царицу сума. Несчастная царица ворочалась, с треском поскрипывая утомленными жвалами. Проклятый-проклятый шум! Даже хешелюдики более не развлекали утомленную правительницу – ощутив тягу к чему-то бессмысленному и жестокому, престарелая Ньярлампотеп задумчиво разорвала на куски одну из маток. Хешелюдики, к несчастью умирали молча. Ньярлампотеп снова попыталась уснуть…
Прямо сейчас, наверху, происходили большие и странные дела. Во-первых, торговцы обменивались товарами с хамарийцами. Плодами пустынных дынь и хешелюдиками, кои так понравились шнырливым, лысым карликами. В обмен покупали твердую глину, покупали светящийся гриб и необычное, но съедобное молоко червей.
Самое же главное, армии хешти снова шли на войну с усуулами!
Много интересного довелось повидать царице за свою долгую жинь. Она уже не переживала как в молодости, не дрожала от нетерпения, стараясь впитывать себя каждую секунду сражения. Нынче умудренная опытом царица спокойно ждала вестей. Крутясь с боку на бок, постанывая, ощущая даже здесь внизу проклятый жар, Ньярлампотеп словно наяву видела свои армии на марше.
...Сотни сотен поскрипывающих жвалами воинов, двигаются древними путями вдоль оазисов да сокровенных рощ. Рощи мертвые, гнилые. Объеденные муранчей, зараженные скверной. В иных оазисах вода обратилась в яд, слабые воины падают, сильные перешагивают через их трупы и двигаются дальше. Муранча. Муранча! Сам песок поскрипывает жирно и мерзенько мур-рха-нчха!
Вот выступили армии усуулов – прекрасных, могучих лучников. С тонким тренькаем стрелы взвились в воздух. Снова и снова. Кусачая смерть обрушивается на воинов-хешей! Жукоглавцы падают, но бегут дальше. Врезаются в стан лучников, мощными челюстями рвут карликов напополам. Кровь. Муранчиный гул! Лучники сокрушены, но здесь вступает в бой иная сила – крепкие, необычайно прыткие усуулы с деревянными макуаитлями - с деревянными дубинками укрепленными острым обсидиановым камнем. С хряском мечи обрушиваются на хитиновые головы солдат-хешей. Липкий блеск красной крови. Зловоние поджаривающихся на солнце потрохов!
Неутомимые хеши сильнее людей, снова и снова бросаются они на карликов, методично, жестко, без страха бегут жукоглавцы на смерть – жвала против мечей! Но мечи оказываются сильнее…
...Здесь, в подземном жилище Ньярлампотем стонет. Покрытая коричневыми пятнами старости, блестит от пота ее влажная кожа – слаженные армии жукоглавцев ломаются о новое оружие, с визгом, чернокожие карлики отбивают атаку жукоглавых одну за одной. Кровавые макуатли пьют жучиную кровь щедрыми глотками. Жизненно важный проход между гор остается за уссуулами, трупы хешей пожирают жадные дюны.
Чуть позже, Ньярлапмотеп узнает что хамарийцы, как это ни странно, не нарушили свой договор. Они шли вместе с хешами. Правда. Вместо воинов эти странные уродцы послали своих цариц чтобы истребить врага. К несчастью, переход через пустыню настолько измотал воинов-хамари, что о настоящем сражении речи почти не шло. То был не бой, а истребление. Усуулы с легкостью победили армию хамарийских цариц, тогда как урлоки и урломари передохли в беспощадных песках сами собой. То было отчаянное, храброе сражение, но Великий Удав оказался сильней.
Яростно бились в пятом веке усуулы грудью встречая нападение четырех армий. Век крови и огня! Без устали трудились луки, распухли от крови деревянные мечи. Но усуулы выстояли. Удав на небе улыбался глядя на своих детей. Нападение хешей и хамарийцев было отбито, урлоки, хотя и смогли закрепиться на побережье – но немедленно утратили всякий боевой пыл как только их царица отправилась восвояси, предавшись на плодородной земле разврату и жратве.
Больнее нападения хештеков и мелких злобных хамарийцев, оказалось предательство фоуветян.
Былые торговые партнеры возвращавшие пленников и заверявшие в вечной дружбе. В пятом веке эти самые фоу больнее всего ударили по людям Удава, на своих странных, диких животных принеся смерть и боль в стан усуулов.
Яростно отстреливались лучники. Но не могли устоять против кавалерии фоу – легкие, быстрые конники затаптывали мечников, вгрызаясь в стан усуулов будто стрела, в мягкую податливую плоть.
Чернокожие вынуждены были отступить вглубь своих собственных земель к самой Умлабе, чтобы там, вблизи древнего города дать решительный бой наступающим армиям фоу. Слитное пение тетивы, легкие кусачие стрелы.
Усуульские луки стали теперь не просто деревяшками – сложным, необыкновенным оружием обратились они доведенные до совершенства мыслью карликов. Звериный рог и мягкие кожи, сухожилия животных и тщательно обработанное дерево явили усуулам оружие легкое и смертоносное. Множество конников погибло в ливне из стрел. Лошади храпели, кровью плевались сокрушенные фоуветяне. Усуулы убивали фоу быстро и без жалости. Предатели. Убийцы. Разорители!!!
Нет в голове Великого удава такого наказания, которого бы заслужили эти несчастные фоу!