Западные Пустыни.
Нечто невиданное объявилось в пустынях!
Земля роскошной мокрой растительности, полная невиданных плодов и деревьев. Разумеется, все это выросло не в одну ночь – пальмам только предстояло окрепнуть, чтобы подарить в иных веках вкусные фрукты и раскидистую тень. Но то была щедрая, напоенная водой земля. Уж кто-то, а пронырливые хамарийские баи перспективу нюхом чуяли! То была жизнь, - жизнь, внезапно дарованная самой пустыней и великими пенными волнами.
В годы Великой Муки и тысячи смертей, горькое море, внезапно поглотило пески, обрушившись на окраинные племена хамарийцев чудовищными волнами и гневом. Много позднее, когда улеглись песчаные бури, когда перестала трястись земля, успокоенное море подарило хамарийцам зеленые, вечно великолепные земли.
Радостно устремились карлики и их жены, несчастные рабы и худосочные пленники в неведомую даль. Прекрасную зеленую землю, дружелюбно журчащую ручейками, изумрудно пламенеющую свежей растительностью. Но не тут было!
Прожорливые племена урлоков первыми сумели захватить великолепную страну. Хамарийцы пытались защищаться – но дело двигалось вяло. Урлоки сильнее и яростнее, один голодный урлок способен истребить десяток хилых карликов, разорвать на куски их жирных жен, и забрать с собой в плен рабов, чтобы съесть чуть-чуть позднее. Напрасно предлагали хамарийцы мен: жизнь рабов взамен своей собственной, предлагали даже святое – собственных изнеженных жен! Урлоки не понимали столь высоких материй. Невиданное дело! Огромные клыки несчастных тварей не делали различий между богатыми и бедными. Урлоки ели всех. Ели с чавканьем и аппетитом.
В эти трудные годы, общество хамари окончательно разделилось на аристократию и всех остальных. Сто жирнейших баев ведало делами работорговли и новоизученного искусства приручения пустынных червей.
Работорговля давно уже превратилась в нечто обыденное и необходимое, - ни один зажиточный хамари не мыслил себя без своих рабов. Но прибыли на этом уже не сделаешь! Минхочау стали новым источником заработка и почета, впрочем, простым хамарийцам от этого было ни холодно ни жарко. Успешнейшие семьи Жирной Сотни очень скоро прибрали всю выгоду к своим рукам. Бедные беднели. Богачи становились все более богатыми – теперь, признаком статуса сделались минхочау. У каждого Великого торговца насчитывалось не менее десятка Червей, не менее сотни слуг да надзирателей, и до тысячи рабов. Целые деревни теперь оказывались в руках аристократов; целые рощи деревьев, полные плодов и жирных личинок, могли принадлежать одному единственному баю и его семье! Искусство езды на минхочау, позволило успешнейшим из торговцев продвигаться всё дальше, захватывая в плен даже самые отдаленные деревеньки. Ни один *аглы не укроется от взора Жирнейшего! Никто не спасется от Его праведного налога!
Простые люди лили слезы. Богатые жирели, проводя целые дни в сладких мечтах, как бы заработать еще больше прибыли. Собранная в кучу прела на солнце вкусная еда, валялись на куче объедков безобразно растолстевшие хамарийские жены и сыновья. То успех! То радость!! То единственная цель жизни – пресыщаться едой, бить своего раба костяной палкой и отрыгивать свежую блевотину от переизбытка пищи в брюхе. То Статус!!!
Переговоры с мятежниками прошли успешно. Мятежники согласились вернуться под власть Червя, да еще и тайный путь через горы показать, - но с одним условием.
«Мы постигли своим большим умом, будто некое растение *хаммаримин действует на жукоглавцев престранно! Они буквально сходят от него с ума – единожды вдохнув сладкий аромат хаммаримина, жукоглавцы желают вдыхать хаммариминовые дымы снова и снова. Ой-вай! Снова и снова!!! Рядом с нами лежит целая страна жукоглацев – пусть добрый Червь позволит нам выращивать этот самый мин, и торговать им вволю, потихоньку приучая жукоглавцев к нашему угощению. Вдыхая плоды мина жукоглавцы тупеют и очень быстро дохнут. Но разве есть нам до этого дело? Мы желаем обогатиться – хаммаримин это наше будущее!»
Сложные времена выдались для хешей.
В иные, более благие годы, славно и неторопливо протекала долгая жизнь цариц. Изнеженные кучи живой плоти и жира равнодушно вдыхали пары горящего *хашмина, купаясь в сладких фантазиях да цветных, прекрасных своих грезах. Радостно трудились вокруг маложивущие кошми. Умирали в лапах врагов, молили о помощи, плакали и помирали в песках. Но разве было до этого дело многомудрым *кашментари, живущим долго и прекрасно? Кошми умирали. Но оставшиеся в живых приносили достаточно пищи и воды, чтобы пребывающие в мягком подземноим теньке царицы, могли толстеть и бредить наяву. Так оно все и шло. Годами. Столетиями. Долгими пыльными днями в пустыне, где каждый час длится дольше целой вечности. Хашмин. Кошми. Еда. Хашмин. Цветные мечты. Жир и леность. Сладковатые пары хашмина. Кашментари.
А потом пришли люмнати, пришла поганая нестабильная Тварь, разворошившая спокойный быт цариц! Теперь нужно было заботиться о своих кошми, теперь все меньше оставалось времени для хашмина и цветных фантазий, для дневного сна и сексуальных игр, в коих многие царицы были весьма искусны.
Нестабильная Тварь привела люмнати и развязала войну. Срывались с места племена, двигались армии, поскрипывали жвалами и потели от возбуждения воины – Вот оно! Вот оно, то чего ждали простые кошми!!! Перемены. Радовался простой люд – плели темные заговоры недовольные Царицы, впервые, пытаясь утаить свои мысли от той, что поставлена выше всех. Говорят, объявилась даже Темная Хав – некая кашментари бродящая по хивам и возбуждающая цариц мрачным гневом. Говорят, она посмела усомниться в богоизбранности Ньярлампотеп. Говорят, она задумала нечто невиданное в обществе хешей...Напрасно искали люмнати отвратительную изменницу, откусывая острыми жвалами голову любому подозреваемому в измене, до поры, Темная Хав затаилась…
И все же, удача пока что на стороне Ньярлампотеп. Чернокожих карликов напавших на благословенный Ножж, убивали долго и с выдумкой. Правда, простым кошми да солдатам, не пришло в голову ничего иного, кроме как оставить ничтожных пленников умирать среди песков. Связанными. Голыми. Без воды и еды. Вот и вся выдумка, по правде говоря! Трупы не на чем было подвешать, поэтому дохлых чернокожих уложили шестигранниками прямо на песке.
Дважды, волны усуулов нападали на город – дважды, яростно сражавшиеся хеши отбивали нападение. Утыканные стрелами воины продолжали бежать, продолжали яростно сражаться, откусывая карликам головы и дробя кости мощными деревянными дубинками. Третьей волны не было, усуулы отступили в свои родные земли. Хеши же дружно двинулись в наступление, - удачливые, непобедимые орды жукоглавцев, - возможно, им удалось бы прогнать чернокожих карликов из пустынь совсем, но тут пришли трудности…
…Сотрясающаяся в агонии Обитель, поразила земли хешти, долгой невыносимой засухой. В пустынях это не диковинка, там всегда жарко и скверно. Но гибли щедрые, изобильные рощи западных гор! Страшнейшая засуха обглодала деревья досуха. Там, где в добрые годы находился неиссякаемый источник пищи и мяса, теперь царствовала смерть и бескормица.
Хивы, расположенные в сердце пустынь начали пустеть. Иные царицы, заботясь по велению Ньярлампотеп о своих кошми, уходили в более щедрые земли; иные стоически встречали трудности, чтобы умереть в песках от жажды и бескормицы. Мрачными призраками темнели среди песков опустевшие хивы, мертвые. Безлюдные.
Яростные бури облизывали опустевшие соты, с грустными стенаниями, покрывая трупы раскаленным песком…
В годы Искривления удача отвернулась от Усуулов, - рассвирепевший удав поразил своих людей многими бедами.
Провалилась атака на Ножж. Прежде равнодушные и туповатые хеши, в этот год бились яростно и организованно. Крепко выученные солдаты сумели отбить две волны наступления. Третьей не было – опечаленные воины вернулись назад, чтобы приносить в жертву Удаву своих младших дочерей да молиться в кругу костей, проливая собственную слабую кровь. Шаманы раздирали когтями свои лица до костей, осознавая что в этом веке жукоглавцы сильнее.
Проклятые иноземцы севера также дали Усуулам решительный бой – двигаться вперед чернокожие более не могли, чужаки называющие себя змеемерзким прозвищем ф-фауфи, научились сражаться. Более того – оказалось что все они прекрасные колдуны! Люди возвращались из плена ф-фауфи безумцами. Бездушными, шагающими куклами вуду. Они плакали, словно дети, забывали свою природу и рыдали навзрыд – пораженные странной чумой, эти люди превращались в слабаков и трусов.
Яростью наполнялись сердца мужчин, глядевших на подобную мерзость. Сверкали на солнце обсидиановые ножи, прерывая оскверненную, мерзостную жизнь подобного несчастного…
Шаманы молились усердно. А потому, в годину Искривления, небесный Удав наконец-то явил своему народу милость. Небесные беды обошли стороной земли усуулов. Землятресения и яростные шторма не смогли повредить стране карликов. Удалось даже согнать на юг несколько племен тупых урлоков и заселить их бесплодные, обожранные земли. Лук все больше входил в народ, - даже женщины порой смели прикасаться к этому благородному оружию и отправляться на охоту! Вдобавок, многие усуулы теперь называли свою землю не просто землей племен, но ***Нашей землей. Землей Великого Удава, где усуулы змееизбранный народ его!