Последний рывок, и победный клич индейцев заглушил слова Алекса, которые едва смогли прорваться сквозь пересохшую от волнения глотку. Но, воодушевления были не необходимы. Индейцы, оправившись от первых яростных ударов мертвяков, вернули строй, и теперь, организовавшись, рванули стеной копий на молчаливых жителей глубин. И они дрогнули. Алекс не знал, это была его галлюцинация, вызванная адреналиновым шоком, или и правда в тех местах которые заменяли тварям мозг осталось какое-то подобие эмоций, но перед тем, как пасть, врач прочитал на их лицах вначале, удивление, потом, страх,а в конце полную панику, когда они, сломав строй отмахивались своим ржавым оружием от впавших в боевое безумие израненных индейцев.
Мертвецы сломали строй, распались, а после были пронжены костяными наконечниками воинов племени Хопи.
Мёртвые были упокоены. И, Коулман очень надеялся, что навсегда.
Когда последний синий огонь в груди погас, и пещера наполнилась неожиданной, пугающей, зловещей тишиной, Алекс от усталости присел на камень.
Как всё это тяжко. Мать вашу, да это полный пиздец! В шахтах рядом с человеческим поселением живёт плот радиации, который питается соком людей, и превращает их в своих марионеток, по пустошам шляются радскорпионы, псевдособаки, кротокрысы, болотники, и куча тварей гораздо страшнее их. Дети страдают от кучи болезней мутировавших после войны, и это не считая недостатка еды, воды и вездесущую радиацию! А что делают люди? Вместо сотрудничества и взаимопомощи окапываются по анклавам, воюют за клочок пустых земель, друг друга поедом едят (зачастую и не фигурально выражаясь), и меряют свою силу в числе стволов на единицу морды. Неужели человечество обречено?
В ту же секунду пришло озарение.
Нет. Человечество будет жить. Оно будет жить и существовать пока на земле будут такие люди, как индейцы Хопи. Пока помощь ближнему будет проявляться, пусть даже порою из-за меркантильных интересов. Пока такие люди как Алекс, превозмогая трудности будут делать то, что умеют, не только ради выгоды, но и ради того, чтобы миру было легче дышать.
Сжав зубы, Алекс встал, поморщившись от боли в тех местах, куда враг успел-таки достать. Осмотрев свой израненный отряд, он принялся за то, что он умел. За лечение. Неожиданное для него откровения глубин его души, стало ему подспорьем. Он дезинфицировал раны, заматывал их перевязками, при необходимости давал стимуляторы.
И не мог отделаться от мысли, как он радуется кровоточащим от удара киркой ранам. Это была странная, жуткая радость. И док не сразу понял её причину. Он видел перед собою то, что он знает как лечить! Это не была жуткая игра с неизвестными ему правилами со смертью в лице грибка Никты. То были стандартные рваные раны ржавым оружием. Старые и привычные враги доктора.
После перевязок и лечения, Алекс решил лишний раз изучить трупы врагов. В частности, он посмотрел как грибок действует на мутировавшего медведя, а так же то, как выглядит особо "запущенные" случаи заражения грибком. Время было дорого, но не изучить такое пока была возможность врач не мог. Возможно, это единственный случай, когда ему доведётся изучить воздействия грибка и на людей и на медведей.