Эра вздрогнула.
Раз и еще раз.
"Добро пожаловать в Таба-Сити" оборачивалось "пошли на*й из Трубы".
Не все люди одинаково приятны.
Впервые вкусившая пороха совсем недавно в пустошах Эра, затянувшаяся смертью будто бы понюшкой табака, враз растеряла решительность. Чья-то возможность ходить летела в тар-тарары у нее на глазах, летела так нелепо, что Эре захотелось пропасть, исчезнуть, сгинуть.
- Пошел на*уй, Граймс.
Вот так бы ей сказать ему, а она не может. И она молчит, думая только о том, где Тильберт и Ридд. Все четверо - жалкие остатки Братства, она прямо сейчас боится, что их может нестать совсем. Сталь ревела внутри, сталь просилась наружу, сталь ненавидела мир, где так просто умереть пятилетнему мальчишке, где так просто умереть взрослому мужчине в пустоши, где так просто прострелить кому-то колени.
Хорошо бы было сейчас обернуться Веским. Он бы вскинул бровь и наболтал шерифу чего-нибудь вслед за Лойдом, умудрившись вытащить многое из информации брата. Хорошо бы было сейчас обернуться умным Веским.
Хорошо бы было сейчас обернуться Кэт. Призывно качая бедрами, желанно закусить губу, глядя на Граймса бесконечно преданными и глупыми глазами, прошептать что-нибудь сверхсексуальное и безобидное, как умела Кэт и расслабить шерифа такой собой. Хорошо бы было сейчас обернуться сверхмилой Кэт.
Хорошо бы было сейчас обернуться Хеллом. Смотреть на происходящее так, будто все идет ровно как должно идти, и с белозубой, уверенной улыбкой уверить того, что они, именно они, только они - лучшие. Хорошо бы было сейчас обернуться отъявленным перфекционистом, знающим только вкус победы, Хеллом.
Хорошо бы было сейчас спать в своей комнате, слыша сквозь дрему тихий разговор матери и отца, но...
Не было хорошо.
И Эра молчала и проглатывало рвущееся наружу "а не пойти ли тебе нахер, мистер Рик Граймс!". Горло саднило и жгло от такой гадости.