Мир был еще юн. Столько новых открытий еще предстояло сделать, столько земель освоить, столько богатств прибрать к рукам? Ну а там, где речь идет о богатстве, всегда где-то рядом найдедтся любопытный нос, жадные глаза и загребущие руки жедов. Их вождь Сезом первым оценил потенциал незанятых земель вдоль великой реки и увлек многочисленный племена за собой на северо-восток. Там они вплотную подошли к границам городов-государств солнцепоклонников и землям минотавров. Первые контакты между этими народами прошли достаточно мирно, но пока они еще только присматриваются друг к другу.
Впрочем, столь бурная и быстрая колонизация привела еще и к тому, что земель у жедов стало гораздо больше, а их плотность, соответственно - гораздо меньше. Поселения у горы Босс также страдали от малолюдия, торговля шла не шибко и в результате там осталось лишь несколько временных стоянок, где останавливались и отдыхали племена, проходившие мимо и решившие отдать почести священной горе.
Не слишком прижились и изобретения Йона. Дерево в степи было дефицитом, да и не торопились жеды отказываться от традиционного бураховодства в пользу рыбной ловли. Так что лодки были небольшими, плохо управляемыми и достаточно редкими. На другую сторону реки перебраться можно - и то польза, а для чего-то большего они были мало приспособлены.
А вот минотавры оказались не столь расторопны, как жеды, в результате чего, пока они еще только собирались все южные земли вдоль реки оказались занятыми хитрыми и пронырливыми чужаками. Конечно, земледельцы ворчали, мотая рогатыми головами, что жалко, когда пропадает столько хорошей пахотной земли, но все же это были только разговоры. В остальном жизнь текла неспешно и размерено, урожай был не то что бы хорошим, но и серьезных бед тоже не случалось. В деревнях рассказывали предания и пели песни о великом герое Микалосе, но после его ухода не нашлось столь же сильной фигуры, что бы поддержать наметившееся объединение племен. В результате через некоторое время все вернулось в традиционное русло, а минотавры продолжили заниматься привычными повседневными делами.
Еще более важную роль традиция играла в жизни двемеров, их быт за прошедший век не изменился вообще никак, их поселения оставались на том же месте что и раньше. Посторонний наблюдатель мог бы сказать, что подобная приверженность старине рано или поздно должна перерасти в косность, но самих двемеров, похоже, вполне устраивало их положение.
Вот где косностью и не пахло, так это на землях солнцепоклонников. По крайней мере, политическая жизнь там кипела и бурлила. Каждый из пусть небольших, но многочисленных полисов интриговал и соперничал за первенство с соседями. И лучше всего это получалось у Ромалии, ведомой амбициозным лидером Севером Альбином. Где уговорами, где подкупом, а где и силой, ему удалось сделать свой город первым среди равных, но смогут ли его преемники удержать это положение? Ведь завистливы люди в этой стране, завистливы и властолюбивы, одна-единственная ошибка может здесь низвергнуть бывшего царя горы на дно пропасти.
В остальном, богиня солнца была благосклонна к своим детям. Урожаи были хороши, люди получили передышку от войн и раздоров (хотя бы на время) и даже смогли заселить часть восточных земель. В этом им помогли и свежеизобретенные телеги - большие, скрипучие и неуклюжие, трудно разворачиваемые, они все равно гораздо лучше подходили для перевозки грузов и поклажи, чем волокуши. Вскоре этим открытием Кая Вителлиана пользовались повсеместно.
В целом неплохо шли дела и у альменаров. Род Нейла Рыбака рос и крепчал и вскоре заселил немало прибрежных земель по обе стороны от Рио-Гранде. А вот Феллан Удачливый, вопреки своему прозвищу оказался не столь удачлив на деле. Жизнь в первых поселениях вверх по течению реки оказалась не столь легкой, как он расписывал. Привыкшие строить из дерева дома, выстругивать орудия и отапливать им очаг, люди столкнулись с тем что на равнине этот материал был в дефиците. Летом солнце выжгло посевы, так что дождливой и холодной зимой им пришлось страдать от сырости и недоедания, многие умерли от голода и болезней. Вскоре лишь несколько заброшенных покосившихся хибар остались стоять в память о первой попытке колонизации этих земель.
Впрочем, совсем уж неудачной попытку продвинутся выше по течению реки назвать нельзя. Пусть альменарам и не удалось закрепиться на этих землях, по их стопам прошел Кевин Мудрый, обнаружив к югу так похожив на альменаров людей, что поклонялись солнечной богине. И пусть он нашел их высокомерными, тем не менее у них было множество чудес, неведомых его народу. Огромные поселения - в десять раз больше, чем на его родине!, красивая и удобная тканная одежда, неведомый блестящий материал, из которого они делали ножи, все это очаровало и покорило его. И главное, они вполне готовы были всем этим торговать, правда у альменаров нашлось не так много на обмен. Мед да орехи, единственные товары из тех что моггли предложить альменары, и что были в недостатке у огнепоклонников. Тем не менее, альменарские гости продолжали наведываться в южные земли и торговля, пусть и не шибко, но шла.
Леса гья жестоки, жесток и их бог. Те, кто хочет добиться уважения рогатых охотников, должен быть готов к трудным испытаниям. Номороа Шепот-Листвы была сильна, но недостаточна сильна для того дела, что она задумала. Множество побед было ей одержано, но одного поражения оказалось достаточно, что бы все пошло прахом. Она умерла в поединке, как и подобает вождю и осталась в легендах своего племени, но это и все, что она добилась.
Вольные луораветланы, как и раньше скакали на своих оленях по великой тундре. Впрочем нет, теперь уже не только скакали, ведь был теперь у них завет, переданный через Хыюру-банхы самим Сарлааном Сеем. И тундра была не просто тундрой - посреди нее теперь высился Круг Костей, материалом для которого стали кости самих луораветланов, зримое напоминание сурового порядка их бога.
А на востоке они встретились с народом синекожих ящеров, и встреча эта поначалу не была мирной. Но тут сила нашла на силу, а оленьи пастухи встретили грозного противника, чьи воины были плоть от плоти этой промерзшей земли. Идэры тоже оценили доблесть луораветланов, сочтя их достойными. И хотя это было непросто, но великому воины и вождю А'Ларан'Дерек удалось убедить ящеров оставить в покое стойбища луораветланов, а шаманы последних не советовали тем не заходить на землю идеров.
Благо, опасностей и угроз хватало и с юго-запада. Там плодились занимали новые земли племена некросов. Правда на территории оленеводов, привыкшие к более теплому климату, они пока не претендовали, предпочитая занимать свободные участки пепельных равнин. Но вскоре тех может и не остаться. По крайней мере, рядом с озером и вулканом недостаток свободных мест уже чувствовался. Это же помешало и созданию их первого города - Языкастому удалось собрать в свое племя немало народу, но вот чем всю эту массу кормить... Голод и нужда вскоре заставили пришедших на зов вернуться к множеству мелких поселений вместо одного большого.
Угроза от некросов ощущалась и во владениях вэн. Может быть поэтому они уделяли столько внимания искусству создания ловушек и оборудованию засад. Непросто придется противнику в их лесах, где из-за каждого куста может вылететь стрела, а любой шаг обернуться смертью. Кроме того, воины и ремесленники вэн открыли для себя черный камень обсидиан. Может он и хрупче, чем кремень, но зато гораздо острее.
Жизнь маринеров была неразрывно связанна с морем. И неудивительно, что одним из первых их изобретений стала лодка. И не просто какая-то долбленка или плетенка, а добротное изделие из досок, связанных вместе и проконопаченных паклей. Веревки и пакля из окультуренной канюбы, кстати, стали еще одним из их полезных открытий. На такой посудине уже можно было безбоязненно плавать вдоль берега, но выходить в открытое море все еще было опасно - большие волны могли ее перевернуть или залить водой.
Несмотря на постоянные молитвы и обильные подношения Гидросу, маринерам все же пришлось испытать на себе гнев океана. Сильнейший ураган и вызванная им гигантская волна прямо-таки смыли все население северного острова. Хорошо хоть материковые жители вовремя укрылись в скалах, избежав подобной участи.
Гемини, как и прежде наслаждались гедонизмом на своих островах. Население росло медленно, ресурсов хватало, так к чему лишний раз напрягаться? Даже учение Трессы об искусстве соблазнения не нашло множества последователей, ведь зачем добиваться магией того, чего можно получить и без нее? А уж в любви и оргиях на островах недостатка не было.
Из прочих событий можно отметить необычайно долгое солнечное затмение, длившееся почти два дня, видимое и в других землях. Гемини сочли это знаком благосклонности со стороны своей богини, а прочие народы придумали свое объяснение произошедшему.
Охота рахов была хороша и их народ успешно продвигался на юго-восток, в прерии, встретившись с племенами панийцев. Первые контакты прошли вполне мирно - рахи и панийцы пока мало что могли предложить друг другу, но и враждовать им было незачем.
Кроме того, в пустыне некоторые рахи находили странные камни красного цвета. При ударе они не крошились, а лишь меняли форму, благодаря чему из них получались отличные долговечные орудия. Хотя их было еще весьма немного и в быту по-прежнему главным образом использовался камень.
Панийцам покровительствовал сам Скиатос. Их стада были обильны, дети - здоровы, а сами они не знали нужды. Благодаря этому они быстро осваивали новые земли, а искусство ритуальных песен и танцев процветало.
Кроме того в дельте реки, что проходила сквозь их владения вырос густой лес. Вырос очень быстро, как будто по чье-то воле. Шептались, что это место отмечено Скиатосом и в глубине этих лесов находятся его чертоги.
Пусть в государстве теорусов дела обстояли не так прекрасно, как у их соседей, но и жаловаться им было не на что. Вот только затеянный избранником Хаоса поход на север провалился - сначала среди переселенцев вспыхнула болезнь, затем бунт. Сам Эрл погиб, пытаясь его остановить, а остатки выживших решили вернуться домой, страдая по пути от нападения диких зверей.
Неудачей окончилась попытка освоить новые земли и для народа мэмори, отряд колонистов был небольшим и просто пропал в темных джунглях, растворился без следа и вестей.
А вот в ремесленных делах им удавалось многое. Деревья в джунглях могучи и нелегко срубить такое каменным топором. Зато если уж удалось, то из ствола можно выдолбить лодку в которую поместятся десяток человек, не менее! Такому искусству научила Клинкксента свой народ и ее усилия не пропали даром - вскоре воды реки, что рассекала владения мэмори бороздил целый флот подобных пирог.
А вот на народ сурвов обрушилась череда неудач. Неведомая эпидемия выкашивала целые их деревни, Жнец собирал обильную жатву. Позор, но людей не хватало даже на то, что бы достойно похоронить умерших! И лишь мрачно они косились на пророков, предсказывавших им новые несчастья. Кому охота знать, что завтра придет черед твоего брата или жены, а послезавтра - тебя самого? Может быть поэтому, учение Фуэгана не нашло столько последователей, как оно того заслуживало.
Беда соседей не привлекла особого внимания змеелюдей, они сосредоточились в своих норах на постижение тайн бытия, на той мистической связи, что соединяла их. Но большого успеха в этом так и не достигли, она все еще оставалась загадкой, равно как и пути ее использования. Но вот с вещами более обыденными и приземленными, хотя и не менее чудесными, дела обстояли лучше, они научились разжигать внутренний огонь, что мог согреть их тела в самую холодную ночь. А наиболее одаренные - даже выпускать часть этого пламени наружу, что бы разжечь костер без длительного и сложного вращения палочек.
Интересовались тайнами магии и альвы, и у них-то как раз с теорией получилось лучше, чем с практикой. Впрочем и без практики этот народ не бедствовал и даже смог заселить новые территории.
Темные ритуалы бьют не только по цели, но и, временами, по тем, кто их совершает. Култулук получил тайное знание от своего темного господина, но чересчур возгордился им. И когда он вошел в начертанную пентаграмму, он был уверен, что все сделал правильно, что у него все получится, что он избран самим Сангрелом! Он ошибался. Вместо того, что бы вытянуть остатки духовной силы из трупов животных, заклятье превратило в труп его самого. И не только его, все деревни абодуинов рядом с местом в котором он проводил ритуал опустели, души их обитателей покинули тела, превратившись в неясные тени, что скрываются в джунглях, пугая спутников.