Время перестало существовать, как перестала существовать окружающая реальность, передаваемая в мозг всеми органами чувств. Разум, перегруженный объёмами поступающей информации, раздираемый логическими противоречиями и импульсами посторонних флуктуаций, принял единственно верное решение - отключить боевой организм, лишая противника возможности действовать в обход заложенных в космодесантника морально-этических установок.
Воля защитника человечества была столь велика, что не позволила ему сорваться в безумие, предпочтя стать живым заслоном, обречь себя на мучительную смерть, но не допустить врага в своё тело и не стать его оружием, повёрнутым против тех, кого было призвано оберегать.
Это было воспитание, хотя правильнее сказать дрессура и программирование. Через боль, через лишения, через внушение и пропаганду, сотни и тысячи механизмов денно и ношно трудились над созданием идеальных солдат, ставящих жизнь и судьбу человечества выше собственных и не сомневающихся в приказах командования. Их готовили так, что они могли пройти лёд, огонь и мясорубки сражений. Они могли сойти с высокой планетарной орбиты на землю при помощи одного прыжкового ранца и вступить в бой, они могли терпеть боль. Казалось, их готовили ко всему, но нет. Всё же подготовка не включала в себя столкновение с противником залезающим под черепную коробку. Увы, никто из учёных, составлявших "Доктрину воспитания" не мог предположить, что человечество столкнётся с чем-то, что выходит за рамки привычной физиологии и все предусмотренные меры окажутся тщетными, что защитник человечества окажется бесполезным грузом, игрушкой, марионеткой, не способной что-то противопоставить невиданному противнику.
Да, позже, анализируя собственные воспоминания и записи с камер шлемофона, Макс будет изрядно выбит из колеи, поскольку не смог выполнить заложенную программу. Стыд и позор от собственной некомпетентности, комплекс слабости, желание "Искупить свою вину кровью", всё это будет, но потом. Возможно он даже станет пациентом и обьектом для научного исследования специалистами психиатрии. Но сейчас...
Мозг активировался и принялся рассылать команды всем органам. Тело обмякло, мышцы приобрели эластичность и руки чуть опустились. Пришли чувства, пришло зрение и мозг, убедившись, что отклики организма соответствуют нормам совместимым с жизнью, продолжил выполнение последней заданной команды. Пальцы утопили спусковые скобы оружия.
Лазерный луч прочертил алую линию вдоль коридора, а пистолет плюнул сгустком плазмы в закрытую дверь. Следующим движением, Голем перевёл прицел лазера на дверь и уже два энергетических удара обрушились на железные переборки.
Пластик обшивки и верхние слои вскипели, раскалённый расплав брызнул на нагрудные пластины, зашипел, зашкворчал, зачадил черным дымом. Раз за разом энергетическое оружие выбрасывало заряды, пока разум окончательно не прояснился и не дал команду отбой, поскольку противника впереди не было.
Плечи Шепарда повернулись на девяносто градусов, а лицевой щиток дёрнулся в сторону коридора, изучая местность позади и тех, кто уцелел. На незнакомце он задержался чуть дольше.
- Выводите гражданских, я прикрою...
Холодный, синтезированный голос прозвучал из внешних динамиков гермошлема, после чего, массивная туша повернулась к дери, взяв на изготовку оружие и медленно попятилась назад.
Шепард не был дураком и в воинском искусстве понимал не меньше генералов, и если незнакомец не продырявил спину, когда была такая возможность, значит сейчас они сражаются на одной стороне.