Время и пространство практически бесконечны. А здесь, взаперти, время кажется бесконечно растянутым, пространство все же гнетет. Четыре металлические стены куда ни глянь. Можно сделать всего несколько шагов, но желания нет абсолютно никакого. Они сидят здесь притаившись в металлической коробке, словно лабораторные крысы. Раньше космос завораживал своей неизвестностью, узорами на таком таинственном темном покрывале неба. Есть ли во вселенной кто-то кроме нас, задавались люди вопросом. Беллис всегда было на это глубоко наплевать. Ее волновали куда более приземленные вопросы. Но судьба решила иначе- вот, держите правду во всех ее оттенках безумия. Экстравагантный подарок, не так ли?
Взгляд из под полуопущенных ресниц. Приходилось часами разглядывать собственных коллег, не зная, радоваться ли, что она не осталась одна или ненавидеть каждого из них. Они провели в этой клетке уже несколько часов, и на каждого происходящее действовало по-разному. Беллис замкнулась в себе. Она никогда не блистала чудесами социального взаимодействия. Конечно, она уважала коллег. Но к тесному общению была не готова, тем более к командной работе ради выживания. Где-то там снаружи расхаживало нечто из глубин космоса. О, сколько иронии было в происходящем. Теперь Беллис даже могла усмехнуться про себя после того, как прошла первая волна паники. Или депрессии, она путалась. Мысли и эмоции представлялись единым хаосом, будто что-то незримое обрушилось на сознание. Первая стадия. Беспокойство. Теперь наступила вторая. Отторжение. Беллис не желала знать, что за той дверью. Она не желала помнить, что то чудовищное нечто убивает и пожирает людей. Она всем своим сердцем, со всей своей ненавистью не желала находиться здесь. Если они вовремя что-то не предпримут или их чудом не спасут, наступит апатия. Как врач, она знала симптомы. Но самым странным было диагностировать себя. Наверное, так и погибает надежда. Она вновь осмотрелась по сторонам. В прямом и переносном смысле Надежда умирала.
Беллис пришла в себя почти сразу, как только они прибыли в этот отсек. Времени раздумывать или паниковать у нее не было. Она изо всех сил пыталась спасти жизнь Роджера Дэнниса. Хотя что уж там, говоря честно, хотя бы избавить от мучительной смерти. Профессиональная этика. Пациента можно было считать мертвым уже по прибытию в этот отсек. Но шквал эмоций на тот момент требовал каких-то действий, если не паники. А паниковать было не в ее стиле. Как сейчас, она помнила свое невозмутимое лицо, отражающееся в металлической поверхности, в момент смерти Роджера. Чудовищная и несправедливая смерть. Ей было искренне его жаль. Но если дать брешь эмоциям, их уже будет просто не остановить. Она или начнет рыдать, как бедняжка Элисон, или истерить как этот придурок Джон. Кто-то должен сохранять спокойствие. Паника их всех погубит.
Беллис почти ничего не помнила, как и все остальные. Не нужно быть вундеркиндом, чтобы догадаться, странные пришельцы производят какие-то эманации, порождающие галлюцинации и воздействующие на людей на психологическом уровне. Они были неготовы, были уязвимы.
В конце концов, даже Беллис не выдержала. Все это время она сидела на одном из стульев, размышляя и выкуривая сигариллу, одну за другой. Теперь докурив очередную, руки было нечем занять. Врач резко встала и подошла к Джону, отвесив тому ощутимую пощечину.
- Заткнись,- не повышая голоса и все же грубо прервала его Беллис. Она терпеть не могла слабаков и слюнтяев.- Мы никуда не пойдем без четкого плана действий, понял? Если хочешь- флаг тебе в руки. Не надо из нас всех делать смертников.
Черт подери, она переборщила. Но как еще унять его истерику, она не знала. И вот только сейчас до ее сознания дошло, что ее руки все еще в крови. Чужой крови. Не извинившись она направилась в сторону столов и сброшенного оборудования. Пару минут поисков, и она нашла спирт и пару тряпочек для протирания столов. Благо, в лаборатории такого добра обычно с избытком. Резкий запах ударил в ноздри, ну и пусть. Зато никакой анти санитарии.
- А теперь давайте подумаем. Джон все же прав. Вполне вероятно, наш сигнал блокируется прямо со станции. С большой вероятностью за несколько часов, его кто-нибудь уже должен был бы получить. Нам нужно придумать, как это исправить. Может, здесь есть вентиляционная система или что-то похожее? В конце концов, исхода у нас всего два в худшем случае. И я искренне надеюсь, озвучивать их мне не придется,- в голосе врача все же чувствовалось напряжение. Но та старательно пыталась все скрыть ледяным спокойствием. Мысленно она поминала все, на чем свет стоит. Но в первую очередь то, что она никогда не интересовалась станцией на которой работает. Перед ее глазами всегда была лишь ее проф пригодность и спасение человеческих жизней.