Письмо Кеме передали сразу по возвращению в ту деревеньку, где он временно устроился. Сейчас его дела в этих краях подходили к концу - разбойники больше не побеспокоят купеческие обозы, переходящие через этот перевал, с эльфами он тоже переговорил - жители могут вздохнуть спокойно, никто их ближайший год беспокоить не должен. Ну а как заведутся новые любители легкой поживы, или ушастые снова начнут чудить на лесных тропах - наймут еще одного "специалиста по различного рода вопросам".
А пока это письмо. Имперская печать... Глянул на солнце, напросвет, аккуратно вскрыл, достал ровно сложенный листик. Прочел, благо читать-писать он умел. Да и не только по людски - вон на языке зеленых щебечет аки на родном.
Имперский маг зовет на помощь. Страннота - маг, а письма пишет. Хотя, может знает, что у него, у Хоуина Кемы, от этой самой магии зубы ноют, да в носу свербит - на дух, короче, не переносит он ее. А если вспомнить этого Рорка-Рурика, или как его, то он довольно неряшлив, чтобы такие аккуратные письма писать. Что-то тут нечисто. Кема письмо даже понюхал - но нет, вполне обычное, не начарованное, магическими присыпками да светящимися эссенциями не пахнет.
Прочел еще раз. Безотлагательный тон. Официальные формулировки. Все как всегда. И не отвертется. Ни продыха, ни отдыха. Ну, наверное, ради этого он сюда и пришел. Почесывая бороду, Кема неторопясь пошел седлать лошадь - старую клячу, которой давно пора было помереть, но отчего то она все еще бегала по этому свету.
***
Мысли притягивают действие - это не раз отмечал про себя Кема. Стоило ему задуматься о количестве лет, которое его Марта носит на своем горбу людские седалища, как та словно поняла, что давно уже можно. Ну и ушла, наверное, куда то в свой лошадиный рай. Так что, пожелав ей счастливого пути, Хоуин остаток дороги до Арньера прошел пешком, предаваясь мыслям о таких высоких материях как жизнь и смерть. Что вообще-то, было ему не свойственно.
Но вот и пресловутая таверна. Прокуренный зал, обшарпанные столы. Каменный кролик, одним словом. Старый и облезлый, как его недавно издохшая кобыла Марта. Уже окаменевший, а потому почти неживой. Настолько неживой, что люди внутри устроили собственную забегаловку. Забавно.