Храмовник присел на холодный пол, меч в ножнах расположился на его коленях — Спасибо — выдохнул он, после помолчав несколько долгих секунд — Кажется, мы пришли к такому взаимопониманию, что поединок между нами становится априори излишним. Но всё сложнее. Уйди мы оба живыми, мне некуда бежать. Стать раубриттером и заработать грабежом и разбоем денег на дальние страны? Примкнуть к вам — тем людям, чья роль в моей судьбе темна и неприглядна даже при самой оптимистической оценке? Тем, чьих соратников мне приходилось убивать в схватке? — из груди спутника вырвался хрип на выдохе, почти стон — Мне ничего так не хотелось бы, как покоя в далёкой стране, где я смог бы забыться и найти новые смыслы для жизни. Но у меня остались долги здесь, а долги нужно платить.
— Дядя знает, что мне нечего терять, при этом имея свои причины доверять мне. В любом случае, выкуп такой реликвии он может доверить только кому-то из «своих» — отпрысков старшей ветви дома, но нас осталось только двое. Он пошлёт отряд драбантов и человека в своих доспехах — будет ли этим рыцарем он сам или то буду я — зависит от нескольких условий.
— Первый вариант — тебе придётся убить меня в поединке, если только ты не сможешь организовать мой круиз за море, как-то объяснив своим командирам, какого лешего ты тратишь время, силы и сбережения на человека, на котором кровь твоих братьев — хотя и пролитая в бою. Так что тебе, вероятно, придётся убить меня в таком случае. Если только лихорадка не избавит тебя от этой заботы. А после вы потеряете много крови в драке с комтуром и его охраной. Он ещё не разучился махать клинком, а его ребята — отборные убийцы. Итак, это будет стоить вам дорого, но вы победите. Новым комтуром сделают маршала нашей Башни, тот непременно объявит виновниками расправы Шипов и пройдётся по округе террором.
— Вариант второй. Если дядя пошлёт меня — я пойду. Это однозначно лучше, чем крысиная лихорадка, и куда привлекательней, чем провести остаток века в Башне, наедине со своими мыслями. Но я предупрежу ребят — не их вина, что им выписали волчий билет. Мы будем во всеоружии, хотя едва ли одолеем вас. Дядин террор не сравнится с маршальским. Это наиболее кровавый вариант.
— Есть третий вариант, исключающий спекуляции реликвиями и засады. Он может уберечь от бессмысленного расхода массу жизней с обеих сторон. Но требует рискнуть нашими, и в первую очередь — твоей — Парсифаль встал и подошел ближе — Я готов принять твою просьбу. Возможно, после моего предложения ты не станешь просить меня о таком, выбрав ту пользу, что сможешь принести своим товарищам и всем людям этого края — рыцарь отошел на пару шагов, закинул фламберг за спину и продолжил твёрдым, почти командирским тоном — Наш план таков: мы возвращаемся в башню вдвоём. Ты — мой пленник, которого я сдаю комтуру с горячей просьбой «поработать над тобой лично» всю ночь. Дядя ценит такое рвение и не откажет мне. В темнице с тобой буду я — и никого кроме. Ночью мы выйдем из камеры. Я снабжу тебя оружием и схемой вентиляции, что ведёт в дядины покои. Об охранниках я позабочусь. Убив его, ты скроешься с нашим секретом. Я созову совет и либо буду обличён там как предатель — если верх возьмёт партия войны, либо мои сторонники победят и тогда я стану новым комтуром. В случае нашего успеха введу Великого Магистра в курс дела, объяснив, что увы, наша инициатива упущена и теперь придётся пойти на переговоры с Шипами, по возможности заключить перемирие и передислоцировать некоторые наши силы. — храмовник отдышался после бурной речи — это самый безбашенный вариант, но его же я одновременно нахожу наиболее правильным — как подсказывает моё чувство справедливости.
— Выбор за тобой.